А. «ПАНЕГИРИСТЫ»: (панегирики Петру возникли еще при его жизни)
Петр Великий — уникальная личность во всей русской истории. Петр полностью разрушил сложившийся столетиями образ русского царя. Петр ввел множество изумлявших современников новшеств в придворный быт и повседневную жизнь дворян. Он и сам изумлял современников своей одеждой, поведением, манерой общения.
В отличие от всех предшествующих российских государей, он лично участвовал во всех своих начинаниях. Это он находился в пекле сражений, не жалея живота своего. Это он одерживал блистательные победы над сильным неприятелем. Это он странствовал по бездорожью России, а также по столицам западноевропейских дворов, чтобы возвести страну в ранг европейских государств, это он, наряду с другими кораблестроителями, работал топором, овладел в совершенстве кораблевождением и артиллерийским делом, фортификацией и градостроительством.
Многим современникам импонировала простота царя, его неприхотливость, умение, напрягая волю, физические и нравственные силы, преодолевать препятствия. Современников поражало то, что царь, как простой бомбардир участвовал в осаде Азова, а во время торжественного шествия в Москве по поводу взятия Азова, шагал в общей колоне с протазаном на плече. Его отец, Алексей Михайлович, никогда не покидал собственные покои без сопровождающей его свиты. А Петр Алексеевич не гнушался ездить в двуколке без свиты и охраны. Удивление вызвал тот факт, что в 1697 году Петр не возглавил Великое посольство, а отправился в заграничный вояж одним из членов этого посольства, да еще и под чужим именем — Петр Михайлов. Но еще более обескуражило современников то, что заграницей царь, приобретя экипировку простого плотника, сам усердно трудился над сооружением корабля, учился этому мастерству и даже получил диплом кораблестроителя.
Не страшась смерти, подвергая собственную жизнь Петр, проявляя чудеса личной храбрости нередко находился в самой гуще боя, а в ходе Полтавского сражения вообще только его личный пример воодушевил солдат, когда он повел войска в контратаку.
Царь игнорировал давний обычай, в соответствии с которым физический труд считался зазорным для государя и для бояр. С полной самоотдачей и рвением он овладевал разнообразными ремеслами от плотничьего и кузнечного до ремесла хирурга и дантиста (он мог сам вырвать у кого-нибудь больной зуб!).
Петр, в отличие от своих предшественников и ближайших преемников, не ограничивал свои обязанности актом торжественного приема иностранных дипломатов, а вступал с ними в переговоры, минуя учреждения, ведавшие дипломатией.
Свидетельства иностранцев:
Курфюрстина София Ганноверская: «…Он признался нам, что не очень любит музыку. Я его спросила: любит ли он охоту? Он ответил, что отец его очень любил, но что у него с юности настоящая страсть к мореплаванию и к фейерверкам. Он нам сказал, что сам работает над постройкой кораблей, показал свои руки и заставил потрогать мозоли, образовавшиеся на них от работы… Надо признать, что это необыкновенная личность… Это государь одновременно и очень добрый, и очень злой, у него характер — совершенно характер его страны. Если бы он получил лучшее воспитание, это был бы превосходный человек, потому что у него много достоинства и бесконечно много природного ума».
Итальянский певец Филиппо Балтари: «Царь Петр Алексеевич был высокого роста, скорее худощавый, чем полный; волосы у него были густые, короткие, темно-каштанового цвета, глаза большие, черные, с длинными ресницами, рот хорошей формы, но нижняя губа немного испорчена; выражение лица прекрасное, с первого взгляда внушающее уважение. При его большом росте ноги мне показались тонкими, голова у него часто конвульсивно дергалась вправо».
Датский посланник в России Юст Юль: «…Он тотчас же сел за стол, пригласил меня сесть возле себя и тотчас же начал разговаривать со мною без толмача, так как сам говорил по-голландски настолько отчетливо, что я без труда мог его понимать; со своей стороны он понимал, что я ему отвечал… Царь очень высок ростом, носит собственные короткие коричневые волосы и довольно большие усы, но весьма проницателен и умен… Царь развлекается точением и, путешествуя, возит станок за собою. В этом мастерстве он не уступает искуснейшему токарю и даже достиг того, что умеет вытачивать портреты и фигуры…».
Нарвский пастор Симон Дитрих Геркенс: «Обыкновенно его величество видят в такой простой одежде, что тот, кто его не знает, ни за что бы не признал в нем столь великого монарха… Следует, кроме того, признать, что его величество благочестив и от природы добр и милостив. Говорят также, будто его величество желал бы по-доброму реформировать и улучшить русское вероисповедание, как он уже для людей, переходящих в русскую веру, отменил в обряде крещения погружение в воду, прежде требуемое. Кроме того, он разрешил не соблюдать в своей армии принятые у русских долгие и строгие посты, во время которых им совсем нельзя есть мясо…»
Б. «ОБЛИЧИТЕЛИ»: » (обличения Петра также появились при его жизни)
Петр I полностью разрушил идущую с древности традицию в представлениях о личности российского государя. Его показная простота, одежда, поведение, манера общения — всё это было заимствованным, чужим, противоречащим национальным и религиозным традициям России. Но всё это делалось Петром совершенно сознательно, он стремился к разрушению традиций, к уничтожению всего традиционно русского.
Его личная жизнь и поведение не может вызывать ничего, кроме осуждения. Петр впервые узаконил нравственную распущенность при царском дворе. Именно он, еще в юности учредив «Всепьянейший собор», ввел в качестве нормы при царском дворе безудержное пьянство и публичные разгулы. Петр отличался распутством, для него узы брака ничего не значили, у него было множество любовниц. Распутство, поощряемое царем, господствовало и при императорском дворе. Ужасно то, что Петр даже не скрывал своих низменных страстей, наоборот, всячески демонстрировал их публично. Тем самым Петр разрушал в глазах подданных образ православного русского царя, создававшийся столетиями. А, значит, Петр собственным поведением дал начало процессу разрушения нравственных основ российской государственности.
При Петре происходит десакрализация как персоны царя, так и идеи власти и самой государственной власти. В отличие от предшественников на русском престоле, Петр не поставил перед Российской империей каких бы то ни было духовных целей. Следовательно, произошел разрыв с предшествующей духовной русской традицией, в соответствии с которой Российское государство есть, прежде всего, государство истинной православной веры. Ушли в прошлое пышные церемониальные церковные шествия государя с участием множества церковных и светских чинов. А это значит, что обращения царя к Богу перестали быть публичными молитвами православного государя за свой православный народ. Царь Петр прекратил исполнять один из важнейших для России государственных ритуалов, свидетельствующий о заступничестве государя перед Богом за народ и государство, данное ему Господом. Даже подчинив Церковь государству, Петр, по сути дела, отказался от сакральной, священной функции русской государевой власти.
Отказ от исполнения государством духовных задач вел и к иному пониманию отношений государства с Церковью. В своем стремлении все подчинить государственной целесообразности Петр I нарушил еще одну древнюю русскую традицию — полностью подчинил себе Церковь, превратив ее в одну из структур общего государственного аппарата. Это произошло в ходе церковной реформы, которая проводилась в течение всей первой четверти XVIII века. Уничтожение самостоятельности Церкви трагическим образом сказалось на всей последующей русской истории.
И недаром уже при жизни Петра в народном мнение распространяется убеждение, что царь Петр — это не царь, а антихрист. Или другое убеждение — царя Петра подменили в детстве на «немчина». Разрушение нравственных начал Российской государственности привело к тому, что уже в момент возникновения Российской империи был заложен ее трагический конец.
Свидетельства современников, представителей простого народа:
Лебедка, духовник князя А.Д. Меншикова: «Петр — антихрист. Он сына своего не пощадил, бил его и царевич не просто умер. Знамо, что де государь его убил…»
Монах, бывший капитан Левин: «Последние времена пришли… Ныне у нас не царь, а антихрист — заставляет нас, монахов, есть мясо и с женами жить…».
Крестьянин Старцев: «Какой де это царь, он де антихрист, а не царь, царство свое покинул и знаетца с немцами и живет все в Немецкой слободе, в среду и в пятку ест мясо. Инова де антихриста не ждите, тот де он антихрист».
Народное мнение: «Государя де царя Петра Алексеевича и государя царевича на Москве нет, изведены, извели бояре да немцы, вместо него царствует антихрист».
Дьякон Чудова монастыря Иона Кириловец говорил о подмененном Петре: «Государь де не царь и не царского поколения, а немецкого… Когда были у государыни царевны Натальи Кирилловны сряду дочери и тогда государь, царь Алексей Михайлович, на нее, царицу, разгневался… И когда де приспел час ей родить дщерь, и тогда она, государыня, убоясь его, государя, взяла в обмен из Немецкой слободы младенца мужеска полу, из Лефортова дворца…»
Мнение неких крепостных крестьян: «Государь де не царского колена, немецкой породы, а великого государя скрали немцы у мамок, в малых летех, а вместо ево подменили инова. Немцы лукавы, лик под лик подводят».
Некий крестьянин: «Государь всю свою землю выпустошил, остались де только душой да телом… Государя на Москве нет. Семь лет в плену, а на царстве сидит Немчин. Вот де тысячи с четыре стрельцов порубил. Есть ли б де он был государь, стал ли б так свою землю пустошать».
В. «ОБЪЕКТИВИСТЫ»: (признающие заслуги в деятельности Петра, но показывающие, одновременно, многие недостатки его деяний).
Петр I — сложная, противоречивая личность. В его натуре сочетались совершенно противоположные качества. Доброта, иногда доходившая до необъяснимого всепрощения (так он относился к своим любимцам, к тем, кому полностью доверял, например, к А.Д. Меншикову) и жестокость, переходившая в столь же необъяснимое зверство (личное участие в казнях стрельцов, личное присутствие при пытках сына царевича Алексея). Склонность к неспешному философскому осмыслению действительности, любовь к мудрости (например, его беседы с немецким философом Лейбницем) и активная деятельность, личное участие во всех начинаниях, торопливость и импульсивность в принятии решений. Стремление к устроению своей жизни и жизни народа по строгим, рациональным правилам, жесткая регламентация самых сокровенных сторон жизни человека (например, обязательное посещение церкви, обязательные, четыре раза в год, исповедь и причастие) и собственное, нередко, безнравственное поведение. Смелость и мужество, не раз проявленные в боях, и периодические приступы страха. Безусловная личная религиозность и нелюбовь, а то и ненависть к Церкви и к традициям православной веры. И, наконец, искреннее желание превратить Россию в великую европейскую державу, имеющую большое политическое влияние, обладающую развитыми культурой и наукой, мощной промышленностью и полное отрицание старых русских традиций, неприятие древней России, погрязшей, как считал Петр, «во мраке невежества», т.е. неприятие реальной России.
Но все эти личные, противоречивые качества Петр I сумел подчинить главной идее — идее служения Отечеству и деятельному преобразованию своего Отечества в новых исторических условиях. И в этом его величие. Поэтому можно сказать, что в личности Петра преломились и отразились те объективные потребности и те объективные противоречия, которые существовали в России в тогдашних конкретно-исторических условиях.
Мнения историков:
Н.М. Карамзин: «Явился Петр... Он сквозь бурю и волны устремился к своей цели: достиг — и все переменилось! Сею целью было не только новое величие России, но и... присвоение обычаев европейских... Потомство воздало усердную хвалу сему бессмертному государю и личным его достоинствам и славные подвигам. Он имел великодушие, проницание, волю непоколебимую, деятельность, неутомимость редкую: исправил, умножил войско, одержал блестящую победу над врагом искусным и мужественным; завоевал Ливонию, сотворил флот, основал гавани, издал многие законы мудрые, привел в лучшее состояние торговлю, рудокопни, завел мануфактуры, училища, академию, наконец поставил Россию на знаменитую степень в политической системе Европы. ...Но мы, россияне, имея перед глазами свою историю, подтвердим ли мнение несведущих иноземцев и скажем ли, что Петр есть творец нашего величия государственного? Забудем ли князей московских: Иоанна I, Иоанна III, которые, можно сказать, из ничего воздвигли державу сильную, и,— что не менее важно, учредили твердое в ней правление единовластное? И, славя славное в сем монархе, оставим ли без замечания вредную сторону его блестящего царствования?..
Мы стали гражданами мира, но перестали быть, в некоторых случаях, гражданами России. Виною Петр. Он велик без сомнения; но еще мог бы возвеличиться больше, когда бы нашел способ просветить ум россиян без вреда для их гражданских добродетелей. К несчастью, сей государь, худо воспитанный, окруженный людьми молодыми, узнал и полюбил женевца Лефорта, который от бедности заехал в Москву и, весьма естественно, находя русские обычаи для него странными, говорил ему об них с презрением, а все европейское возвышал до небес. Вольные общества Немецкой слободы, приятные для необузданной молодости, довершили Лефортово дело, и пылкий монарх с разгоряченным воображением, увидев Европу, захотел сделать Россию — Голландиею…»
С.М. Соловьев: «Петр не был вовсе славолюбцем-завоевателем и в этом явился полным представителем своего народа, не завоевательного по природе племени и по условиям своей исторической жизни. Гений Петра высказался в ясном уразумении положения своего народа, он сознал, что его обязанность — вывести слабый, бедный, почти неизвестный народ из этого печального положения посредством цивилизации. Трудность дела представлялась ему во всей полноте по возвращении из-за границы, когда он мог сравнить виденное на Западе с тем, что он нашел в России, которая встретила его стрелецким бунтом. Он испытал страшное искушение, сомнение, но вышел из него, вполне уверовавши в нравственные силы своего Народа, и не замедлил призвать его к великому подвигу, к пожертвованиям и лишениям всякого рода, показывая сам пример во всем этом. Ясно осознавши, что русский народ должен пройти трудную школу, Петр не усумнился подвергнуть его страдательному, унизительному положению ученика; но в то же время он успел уравновесить невыгоды этого положения славою и величием, превратить его в деятельное, успел создать политическое значение России и средства для его поддержания. Петру предстояла трудная задача: для образования русских людей необходимо было вызвать иностранных наставников, руководителей, которые, естественно, стремились подчинить учеников своему влиянию, стать выше их; но это унижало учеников, которых Петр хотел сделать как можно скорее мастерами; Петр не поддался искушению, не принял предложения вести дело успешно с людьми выученными, вполне приготовленными, но иностранцами, хотел, чтоб свои, русские, проходили деятельную школу, хотя бы это стоило и больших потерь, сопровождалось большими неудобствами... С какой бы точки зрения мы ни изучали эпоху преобразования, мы должны прийти в изумление перед нравственными и физическими силами преобразователя, сфера деятельности которого была бы так обширна».