Сценарий театральной постановки по истории.

По мотивам рассказа Владимира Железникова «Пароль» .

«Хоть им нет двадцати пяти, трудный путь им пришлось пройти…»

( Доблестным защитникам Родины- нашим землякам посвящается…)

МУЗЫКА

( Голос) Тем людям, которые первыми бросаются на помощь. Не по призванию или долгу профессии, а из личного чувства патриотизма, ответственности, совести…Посвящается…

МУЗЫКА

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Саша лежит в постели.

Приоткрылась дверь, и Саша увидел Петра Петровича

—Пётр Петрович, здравствуйте. Что-то у меня голова кружится.

 —Э, брат, да ты совсем сдаёшь позиции,-(Пётр Петрович сел около Саши и положил ему руку на лоб.)- Не такая уж горячая голова.

—Я заразный,- сказал Саша. 

—Ерунда,- ответил Пётр Петрович.- Я этой проклятой ангиной болел сто тысяч раз.

Саша закрыл глаза. Пётр Петрович встал, потоптался и осторожно, на цыпочках, подошёл к двери. Потом остановился, повернулся к Саше и сказал: - Но пасаран!

Саша поднял глаза на Петра Петровича.

—Но пасаран! - ещё громче сказал Пётр Петрович.- Они не пройдут!

—Кто не пройдёт? - спросил Саша.

 —Так говорили испанские революционеры.

  —Всё вы перепутали,- сказал Саша.- Во-первых, не испанские революционеры, а кубинские. А во-вторых, не «Но пасаран», а «Патриа о муэртэ» - «Родина или смерть».

Пётр Петрович снова сел на Сашину кровать. - Дело в том,- сказал Пётр Петрович,- что это было давно. Поэтому ты ничего об этом не знаешь. Ты меня слушаешь? Саша кивнул.

—Испанские революционеры сражались не хуже кубинцев, но их было мало, а испанским фашистам помогали германские и итальянские фашисты. Силы были не равны, но дрались революционеры храбро... Я сам был в Испании в те годы, солдатом интернациональной бригады. У нас в бригаде были немцы, французы, англичане, венгры - в общем, все, кому дорога была испанская революция, кто ненавидел фашизм.- Он помолчал, потом прибавил:

 —Как это хорошо, когда умеешь ненавидеть. Знаешь, люди, которые умеют ненавидеть плохое, самые замечательные люди...

Саша:  —Пётр Петрович, расскажите мне ещё про Испанию.

- Ладно,- согласился Пётр Петрович, - слушай... Во время одного боя меня сильно контузило, и я потерял сознание, ну и фашисты меня схватили. Привезли в деревню и бросили в подвал. А в подвале уже сидело трое мужчин.

СЦЕНА ВТОРАЯ

Они сидели в трёх разных углах подвала. Я сел в четвёртый. Так мы и сидели, каждый в своём углу. А где-то совсем недалеко слышались разрывы гранат, уханье пушек. Наши продолжали бой.

«Надо поговорить с ними.- Но, может быть, среди них был фашист, которого посадили сюда подслушивать наши разговоры? Такое тоже может быть».

Сидим, молчим, смотрим друг на друга. И вдруг я слышу в перерыве между грохотаньем боя, будто кто-то поёт. Тихо так поёт, еле слышно. Поднял голову, оглянулся: вижу, поёт мужчина, который сидит напротив меня. Поёт на французском языке. Рубашка на нём разорвана, один глаз заплыл от удара. В общем, совсем ему незачем петь. А он поёт. И вдруг меня как ударило: он пел «Интернационал»! - Понимаешь,- сказал Пётр Петрович.- Этот человек пел

«Интернационал», хотя был избит и еле двигал губами, и рядом шёл бой, и надо было совсем не петь, а постараться, пользуясь наступлением наших, вырваться из подвала. Саша открыл глаза. - И тут я догадался, почему он пел. Он искал товарищей по борьбе. Он хотел узнать, кто сидит рядом с ним: друзья или враги. Тогда я встал перед ним и тихо пропел по-русски: «Вставай, проклятьем заклеймённый, весь мир голодных и рабов. Кипит наш разум возмущённый и в смертный бой вести готов...» Ах, как ударили по сердцу Петра Петровича эти слова, хотя прошло столько лет и казалось, что эта испанская история давно забыта. Пётр Петрович замолчал. Перед ним стояли те трое из подвала. —Ну! - сказал Саша. 

—Камарад,- сказал мне француз. Это значит - товарищ, друг. И показал на место рядом с собой.

И тогда поднял голову второй мужчина и запел «Интернационал» на немецком языке.

Wacht auf, verdammte dieser Erde,
Die stets man noch zum Hungern zwingt!
Das Recht wie Glut im Kraterherde
Nun mit Macht zum Durchbruch dringt.

Потом пересел к нам. Мы сидели рядом, плечом к плечу: русский, француз и немец. Мы сидели рядом, и я чувствовал тёплое плечо француза. Понимаешь, мы верили друг другу. В этот момент во всём мире не было более верных товарищей, чем были мы. Без слов. «Интернационал» был для нас как пароль... А бой приближался. Старик испанец что-то сказал по-испански tenemos que barricar la puerta.; подошёл к ящикам, которые стояли у стен, и попытался сдвинуть один из них. Ящики были тяжёлые, и он показал нам, что нужно дверь завалить этими ящиками и чтобы мы помогли ему это сделать. Мы стали подтаскивать ящики к дверям. Ставили один на другой. В два ряда поставили, накрепко завалили дверь. Старик правильно придумал: нам надо было продержаться в подвале, пока наши захватят деревню. И только мы отошли от дверей, как послышались чьи-то быстрые шаги. Кто-то откинул засов и толкнул дверь. Но дверь даже не шелохнулась: ящики были тяжёлые. Тот толкнул дверь

Но дверь даже не шелохнулась: ящики были тяжёлые. Тот толкнул дверь сильнее и громко крикнул по-испански. По лестнице зацокали ещё чьи-то шаги, и теперь уже вдвоём они поднавалились на дверь. Мы четверо, как по команде, бросились к ящикам, и стали поддерживать со своей стороны... А бой уже был в деревне, нам нужно продержаться, может быть, минут десять, не больше. Мы услышали, как те двое стали быстро подниматься по лестнице. Мы подумали, что они ушли, а они не ушли. Они подобрались к окну, вышибли стекло и бросили к нам в подвал гранату. Она упала ближе всех к немцу. Я видел её упругий гофрированный корпус. Ещё секунда, она взорвётся и разлетится на тысячу мелких осколков. И тут немец бросился вперёд и накрыл эту гранату своим телом, и она взорвалась под ним. 

—Зачем он это сделал? - спросил Саша. 

—Он не хотел, чтобы погибали все,- сказал Пётр Петрович.- Он хотел,

- сказал Пётр Петрович.- Он хотел, чтобы мы остались жить и продолжали борьбу. По-моему, он ненавидел фашизм больше, чем любил жизнь.

Такой был человек, и тогда старик испанец, который, может быть, до сих пор не участвовал в революции, тихо-тихо сказал: «Но пасаран...» К Саше пришла медицинская сестра, чтобы сделать ему укол пенициллина, и Пётр Петрович замолчал. Саша крепко-крепко зажмурился, он очень боялся

Саша: Я очень боялся. Даже не мог смотреть на иглу, так боялся. Но рядом со мной стояли те, трое из подвала: француз, немец, испанский крестьянин. Они стояли передо мной как живые.

И мне есть с кого брать пример.

МУЗЫКА

-Я, Александр Матросов, погиб в 19 лет, 27 февраля 1943 года, в районе деревни Чернушки  Калининской области, закрыв своей грудью амбразуру немецкого дзота, дав возможность бойцам своего взвода совершить атаку опорного пункта.

Саша: Красноармейцу Александру Матросову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза .

- Я, Сергей Бурнаев, родился в Мордовии, в посёлке Дубенки 15 января 1982 года.

Во время проведения спецоперации в Аргунском ущелье я

накрыл гранату своим телом, спасая остальных бойцов.

Саша: Бурнаеву Сергею Александровичу присвоено звание Героя Российской Федерации (посмертно).

- Я, подполковник Дмитрий Разумовский, офицер спецназа гозбезопасности. Позывной «Майор».Родился в Ульяновске. Во время штурма школы в Беслане вызвал огонь на себя. Удостоен звания Героя Российской Федерации ( посмертно).

МУЗЫКА

Мы разные и внутренне, и  с  виду,
Различные заботы  у  людей.
Несём  в себе  то  радость,  то  обиду,
И  не похожи  сущностью  идей.

Но иногда случается  такое,
Что мы живём дыханием одним,
Рука соприкасается с рукою,
И всё вокруг становится родным.

Народ встаёт горою за державу,
Мы в главном солидарность обрели.
В  «Полку бессмертном» с гордостью по праву
Своих героев фото пронесли.

От славных предков мужество  и  сила
В потомков вместе с генами вошли.
Их тоже ветром юности носило,
Но  в трудный час  Отечество  спасли.

С победой выходила из сражений
И, коль   придётся, будет выходить,
Сильна  Россия  связью  поколений,
Поэтому её не победить!

3