Две судьбы одна дорога

Социокультурное развитие учащихся начальной школы

Гимназия « Радуга»

2 класс «а»

Кл.руководитель; Кумыкова.С.А

Цель:

- сформировать у учащихся представление о толерантности (возникновение понятия, значение слова, приемы развития этого качества);

- формировать у учащихся толерантность мышления, уважение к своим правам и правам других людей;

- воспитывать чувство уважения друг к другу, к обычаям, традициям и культуре разных народов на примере великих К.Кулиева и А.Кешокова ;воспитывать любовь к творчеству К.Кулиева и А.Кешокова

- развивать критическое мышление, навыки групповой работы, умение вести диалог и аргументировать свою позицию, находить компромиссные решения обсуждаемых проблем;

- способствовать повышению уровня творческой активности учащихся.

развитие способности к познанию себя и других людей.

Задачи:

развивать навыки самоанализа и самосовершенствования;

содействовать преодолению психологических барьеров, мешающих принять себя и уважительно к себе относиться;

формировать представление о понятиях толерантной личности.

1. История происхождения понятия толерантность

- И так, что же такое «толерантность»? Заглянем в прошлое.

На рубеже XVIII-XIX веков во Франции жил Талейран-Перигор, князь Беневентский. Он отличился тем, что при разных правительствах (и при революционном, и при Наполеоне, и при короле Людовике XVII) оставался неизменно министром иностранных дел. Это был человек, талантливый во многих областях, но, несомненно, более всего - в умении учитывать настроения окружающих, уважительно к ним относиться, искать решение проблем способом, наименее ущемляющим интересы других людей. И при этом сохранять свои собственные принципы, стремиться к тому, чтобы управлять ситуацией, а не слепо подчиняться обстоятельствам.

С именем этого человека и связанно понятие “толерантность”.

2. Праздник толерантности – 16 ноября

- Толерантность - уважительное, терпимое отношение людей к инакомыслию, особенно актуальна в современном мире. Толерантность предполагает готовность признать "другого", имеющим равные права на определенные жизненные ценности.

(Декларация принципов толерантности, утвержденная резолюцией 5.61 Генеральной конференции ЮНЕСКО от 16 ноября 1995 года)

- 16 ноября жители многих стран мира отмечают Международный день толерантности или День терпимости. Этот праздник был учрежден в 1996 году по решению Генеральной Ассамблеи ООН. 16 ноября 1995 года, в Париже участники двадцать восьмой конференции ЮНЕСКО, а это 185 стран, приняли Декларацию принципов толерантности. «Толерантность означает уважение, принятие и правильное понимание богатого многообразия культур нашего мира, наших форм самовыражения и способов проявлений человеческой индивидуальности. Ей способствуют знания, открытость, общение и свобода мысли, совести и убеждений.

Толерантность – это гармония в многообразии. Это не только моральный долг, но и политическая и правовая потребность. Толерантность – это добродетель, которая делает возможным постижение мира и способствует замене культуры войны культурой мира».

День терпимости отмечается в разных странах по аналогичному сценарию. В этот день проводятся массовые мероприятия, посвященные воспитанию терпимости у жителей стран-участниц ООН и других народов мира. Большинство мероприятий ориентировано на учебные и профессиональные заведения, но часть их проводится и для всей общественности.

- Понимание толерантности в разных языках неоднозначно.

В английском – это «готовность и способность без протеста воспринимать личность или вещь».

Во французском – «уважение свободы другого, его образа мысли, поведения, этических и религиозных взглядов».

В испанском оно означает способность признавать отличные от своих собственных идеи или мнения.

В китайском языке быть толерантным - значит «позволять, допускать, проявлять великодушие в отношении других».

В арабском языке толерантность – «прощение, снисхождение, мягкость, сострадание, снисходительность, благосклонность, терпение, расположенность к другим».

В персидском – «терпение, выносливость, готовность к примирению».

В русском – способность терпеть что- то или кого–то (быть выдержанным, стойким, уметь мириться с существованием чего – либо или кого – либо).

- Какое из определений вам импонирует более всего? Почему, на ваш взгляд, в разных странах определения различны? А что же объединяет эти определения?

3 (Сказка о любви).

Жила-была на земле девушка по имени Любовь.

Скучно ей было жить на све­те без подружки. Вот и обратилась она к старому, седому, прожившему сто лет волшебнику:

- Помоги мне, дедушка, выбрать подружку, чтобы я могла дружить с ней всю отпущенную мне Богом жизнь.

Подумал волшебник и сказал:

- Приходи ко мне завтра утром, когда первые птицы запоют и роса еще не просохнет...

Утром, когда алое солнце осветило землю, пришла Любовь в условленное место... Пришла и видит: стоят пять прекрасных девушек, одна другой краше.

- Вот выбирай, - сказал волшебник, -

одну зовут Радость, другую - Удача, третью - Красота, четвертую - Печаль, пятую - Дружба.

- Они все прекрасны, - сказала Любовь. - Не знаю, кого и выбрать...

- Твоя правда, - ответил волшебник, - они все хороши, и ты в жизни еще встретишься с ними, а может, и дружить будешь, но выбери одну из них. Она и бу­дет тебе подружкой на всю твою жизнь.

Подошла Любовь к девушкам поближе и посмотрела в глаза каждой. Задума­лась Любовь.Любовь подошла к девушке по имени Дружба и протянула ей руку.

Два больших друга, два горца, два воина, два побратима, два поэта олицетворяли своей дружбой Кабардино-Балкарию. «Два бриллианта есть у нас – это Алим и Кайсын, нам бы только быть достойными их имен и памяти», - эти слова народного художника Кабардино-Балкарии, академика Российской академии художеств Германа Паштова как нельзя точнее выражают отношение к  Кешокову и Кулиеву в республике.

Мы - всадники, что стремя в стремя И только так и только в этом дело,

Летят, избрав нелегкий путь. В бою, в стихах, в сердечной маяте –

И волны поднимают время Нам надо жить, открыто, чисто, смело,

И опускают нам на грудь. Как там на Перекопской высоте.

(А. Кешоков) (К. Кулиев)

С самого начала Великой Отечественной войны до декабря 1941 года Алим Кешоков принимал участие в охране побережья Черного моря от немецкого десанта в городе Хосте. В декабре 1941 года он был назначен командиром взвода в 115-ю Кабардино-Балкарскую кавалерийскую дивизию полковника А.Ф. Скорохода.

В июле 1942 года дивизия вела тяжелейшие бои с танками и мотопехотой противника на среднем Дону в районе Большой Мартыновки Ростовской области. Понеся большие потери, дивизия отошла в район Сталинграда, совершая дерзкие рейды по тылам врага. В этих боях Алим Кешоков был ранен.

Вой снаряда – и падаем снова,

Так с боями полмира прошли,

Смерть к земле прижимала, а слово

Отрывало опять от земли...

(А. Кешоков)

После госпиталя его направили в качестве сотрудника армейской газеты «Сын Отечества» в 51-ю армию.

Кайсына Кулиева Великая Отечественная война застала в Прибалтике, он уже в 5 часов утра вступил в борьбу против немецко-фашистских захватчиков. Кайсын Шуваевич служил в парашютно-десантной бригаде. Бригаду после того, как она прошла с боями Латвию, отправили в Ивановскую область где был переформирован в корпус, который находился в резерве Ставки Главного командования.

Ранним утром 1 октября 1941 года весь корпус самолетами направили к городу Орлу, который уже успела занять танковая армия гитлеровского генерала Гудериана.

После Орла К. Кулиев лежал в Чебоксарском госпитале. Выписавшись из госпиталя, он работал в запасной стрелковой бригаде заместителем политрука роты, а затем лектором. А ранней осенью слег снова.  Быть парашютистом Кайсын Шуваевич уже не мог, и хотя А. Фадеев уговаривал его демобилизоваться, он отказался. Тогда А. Фадеев принял другое решение. Он договорился, что Кулиев поедет на фронт военным корреспондентом. Так перед 1943 новым годом Кайсын Шуваевич уехал на Сталинградский фронт, войска которого уже наступали.

И вот в дружной редакции, где уже служил А.П. Кешоков, появился новичок. И надо же было распорядиться судьбе, чтобы им оказался не просто его земляк, а еще и поэт. Они были почти ровесниками: одному бы­ло 29 лет, другому – 26. Кабардинец Алим Кешоков и балкарец Кайсын Кулиев не были лично знакомы, однако, хорошо знали друг о друге – не велик круг литераторов маленькой республики. Но чтобы оказаться вот так, в одной редакции, его величеству случаю надо было очень постараться.

Вот как вспоминает об этом Алим Пшемахович: «… это было в дни боев под Сталинградом. И мы сразу же открылись друг другу до конца. Он приехал в солдатском обмундировании, с вещмешком за плечами. Мне сказали: «Приехал какой-то твой земляк». Я сразу же пошел знакомиться, и мы проговорили целый день, предаваясь воспоминаниям. Это взаимопонимание длилось всю жизнь, и никто из нас, уверен в этом, ни разу не усомнился в другом»¹.

 (Два горца, два друга, два поэта - Алим Кешоков и Кайсын Кулиев)

А Кайсын рассказывал: «В «Сыне Отечества» я встретился с моим земляком - кабардинским поэтом Алимом Кешоковым. Это было приятно для меня в те тяжелые дни. В той же газете работал Вениамин Цезаревич Гоффеншефер, которого я знал еще до войны как литературного критика. Теперь с ним, как и с Кешоковым, мы были вместе, делились своими радостными или горькими мыслями. Там же я познакомился с замечательным журналистом, умным и хорошим человеком Сергеем Зыковым. Общение с таким образованным и высококультурным человеком, знатоком литературы, как Гоффеншефер, нам с Кешоковым было очень полезно. Мы полюбили его».

(Кулиев, Кешоков, Гоффеншефер)

Говоря об отношении и влиянии разных литераторов на творчество великих мастеров слова Кабардино-Балкарии А. Кешокова и К. Кулиева, как не отметить роль Лермонтова в их судьбе.

Двух горских поэтов связала не только братская фронтовая дружба, но и любовь к творчеству великого русского поэта М.Ю. Лермонтова.

Лермонтов был покорен Кавказом. Несмотря на то, что Михаил Лермонтов был офицером, это не мешало ему с огромным уважением и любовью относится к кавказцам. Кавказ оказал на поэта огромное влияние. Многие поэты воспевалиКавказ, но никто – так величественно и искренне, как Лермонтов. Бессмертные произведения ермонтова оказали огромное влияние на творчество К. Кулиева и А. Кешокова. Они посвящали ему стихи.

ЛЕРМОНТОВУ

Ты многих мне и ближе и дороже,

С тобою мы ровесники даввно:

И я рожден в четырнадцатом тоже,

Но позже на столетие одно.

Веленьем высочайшего указа,

Опальный друг из северных сторон,

Ты сослан был в ущелия Кавказа

И к пуле горской в них приговорен.

Но раздавались выстрелы в ауле,

И горец из укрытья своего

Кричал тебе: - Не опасайся пули,

Кавказцы знают, целиться в кого!

Моя сестра до солнышка вставала,

Тебе лепешки белые пекла.

Кргда с коня ты спрыгивал, бывало,

Держал я стремя твоего седла.

И благодарен собственной судьбе я

За то, что там, где высятся снега,

Тебе рассказы Исмаила-бея

Переводил, присев у очага.

И под ковром узорчатого ворса

Мог перед сном оружье в головах

Не прятать тот, кто так простого горца

Сумел возвысить в пламенных стихах.

Прошу тебя: - Побудь еще немного! –

Но снова, бурки черное крыло

Ты весело откинув у порога,

Садишься в кабардинское седло.

И скачешь по горам не иноверцем,

И, как мюриды, издавна верны,

Тебя с слева прикрываю сердцем,

Кайсын Кулиев – с правой стороны.

Вершины гор задумчивы и строги,

Звезда с звездой над ними говорит.

И молод ты, и нет конца дороге,

И пыль веков летит из-под копыт.

(А. Кешоков)

Встретившись на войне, дальше по фронтовым дорогам Алим и Кайсын зашагали вместе. А по поэтическим – полетели. «Мы горской песни два крыла», – напишет позже о себе и о друге Алим Кешоков.

Поэт на фронте

Алиму Кешокову

Склонясь над взлохмаченной гривой коня,

Поводья тугие сжимая в руке,

Он мчался в атаку. Отблеск огня

Играл на холодном клинке.

А ночью, едва затухала заря,

Он молча бродил по уснувшей степи.

Потом, засветив огонек фонаря,

Писал на сердле стихи.

Пока задавали корму коням,

Друзья собирались вокруг огонька

Послушать поэта. И чудились нам

В стихах удары клинка.

Когда у врага отбивали село

И дети сбегались на шумный привал,

Он крошку босого сажал на седло

И тихо в глаза целовал…

К. Кулиев

В конце марта 1944 года дождливым днем, получив очередное задание от редакции, два друга отправились на передовую. Прежде чем перейти через Сиваш, они заехали на полевую почту. Кулиеву вручили письмо. Он сразу узнал почерк поэта Керима Отарова, хотя внизу на конверте значилась фамилия «Османов» и неизвестный Кайсыну адрес. Еще не раскрыв письма, Кулиев понял, что случилась беда. Так он узнал о депортации балкарского народа в Среднюю Азию.

Алим Кешоков, Вениамин Гоффеншефер и другие товарищи Кайсына Кулиева понимали, какое это горе и старались поддерживать его.

С газетой «Сын отечества» Алим Кешоков и Кайсын Кулиев прошли по многим военным дорогам, участвовал в боях за освобождение Ростова-на-Дону, Донбасса, Левобережной Украины, были свидетелями и участниками упорнейших боев в районе Мелитополя - там, где шло кровопролитное сражение за Крымский перешеек. Освободив Мелитополь, советские войска продвигались к Перекопу и Сивашу.

В дни наступления на Севастополь Кайсына Кулиева тяжело ранило, но рядом был его друг. Алим Пшемахович вспоминал: «… я тащил его на себе в госпиталь. Кровь его залила мне одежду так, что невозможно было разобрать, чья она – моя или друга. Его уложили в полуторку вместе с двумя десятками таких же, как он, раненых. Я уже простился с ним, и вдруг Кайсын срывает с себя плащ-накидку и бросает мне: «Носи на здоровье…»².

Сам Кайсын Кулиев говорил об Алиме Кешокове: «...наше братство скреплено кровью. Большую часть жизни я провел вместе с ним - лучшим писателем Кабарды. Нас с Алимом связали навсегда отчая земля, любовь к ней, война, ее горький хлеб, бои за любимую Советскую Родину, поэзия, которой мы оба старались служить верно и преданно».

Враг высоту оборонял упорно,

И вот атака захлебнулась вновь.

На наши лица дым ложился черный,

И на рубахах вспыхивала кровь.

К.Кешоков

Кайсын Кулиев пролежал два месяца в Симферопольском госпитале, затем был отправлен для долечивания в Кисловодск. В Кисловодском госпитале он пролежал до конца октября. После выписки Кулиев побывал в родном Чегемском ущелье, а затем поехал в Москву, а оттуда, он отправился в ссылку вслед за своим народом, добровольно разделив с ним его трагическую судьбу.

Так Кайсын Шуваевич расстался с «Сыном Отечества» и с Алимом Пшемаховичем.

Алиму Кешокову

Я помню Перекоп в кроваво-алом,
Продымленном лохматом башлыке.
Свистели пули над Турецким валом,
Шли, завывая, «юнкерсы» в пике.

Бойцы, что ночью кашу уминали,
В рукав курили, разговор вели,
С утра весь день дрались, и умирали,
И воскресали на клочке земли.

Мы были среди них на той полоске,
Обороняя огненный редут.
Как барабанный звук, сухой и жесткий,
Я слышу отголоски тех минут.

Дышала рота горячо и тяжко,
И ты, земляк мой, не погиб едва:
Упала, пулей сбитая, фуражка,
И чудом уцелела голова.

Суровых лет мне подсказала проза.
Что твой характер, недругам на страх.
Как будто бы рукой каменотеса
Был из утеса высечен в горах.

И только так, и только в этом дело,
В бою, в стихах, в сердечной маете —
Нам надо жить открыто, чисто, смело.
Как там, на перекопской высоте.

Мы проживем ли мало или много.
Но, не сойдя до ложной простоты,
Останемся до смертного порога
Достойными хранимой высоты.

Мы хлеб, и соль, и табака затяжку
Всегда с тобой разделим, как в бою.
Я вижу пулей сбитую фуражку,
Благословляя голову твою.

К. Кулиев

Расстались они в 1944 году, А. Кешоков остался верным дружбе и написал письмо, адресованное в правление Союза писателей Кирги­зии на имя К. Кулиева. Кайсын взял в руки письмо и увидел знакомый почерк. Быстро вскрыв конверт, он с волнением стал читать: «Дорогой Кайсын! Полу­чил твое долгожданное письмо, - писал Алим. - Самое тяжелое - это ждать, что скажет друг, перед которым чувствуешь свою вину невыполненного долга. То, что после твоего ранения, уезжая, не навестил и не попрощался с тобой, и по сей день угнетает меня. Не знаю - простишь .ли ты меня, но это я самому себе не прощаю»³. Далее в письме Кешоков беспокоился о здоровье Кулиева и выражал надежду, что он побывает на родине - Кабардино-Балкарии. Алим не мог представить Кайсына без родных гор и отчей земли. «Буду бесконечно рад, если ты благополучно вступишь на нашу землю. Мне как-то рассказали ужас­ную весть, будто с твоею ногою плохо. Если был бы Бог или Аллах, я бы мо­лился ему, чтобы ты в родной дом не постучался сухим костылем, а вошел большими торопливыми шагами»⁴.

Кешоков не забывал, что его друг в беде. И когда он вернулся с фронта и стал работать в Нальчике, то обращался в органы госбезопасности КАССР с просьбой разрешить поэту Кайсыну Кулиеву посещать родные края, но получил отказ.

Для Алима Кешокова расставание с Кайсыном Кулиевым на долгие годы было тяжелым испытанием.

«Для меня очень много значило существование Кайсына вообще. Наши отношения с ним даже не укладывались в рамки обычной мужской дружбы, которую, прежде всего, отличают такие качества, как верность – это неприменно первое, честность, и, не удивляйтесь, немногословие. Я действительно считаю, что настоящая мужская дружба должна быть молчалива и надежна. Наши же отношения с Кайсыном были глубже, чистосердечнее, ярче. Какое-то взаимное проникновение, какая-то ясность… Они возникли с первой же встречи, совершенно естественно, исподволь, как пробуждение рассвета»⁵.

Кайсыну Кулиеву

Мы пили воду из Чегема:

Ты наверху, а я – внизу.

И нам с тобой дарило небо

Одну зарю, одну грозу.

И подняла одна тревога

Нас одного с тобой числа.

Одна жестокая дорога

В одно сражение увела.

К одной скале мы прижимались

Перед атакою в Крыму

И нам одни припоминались

Вершины горные в дыму.

Узнал я боль крамольной муки,

Жил со склоненной головой,

Пока со мною был в разлуке

Ты, оклеветанный молвой.

Мы оба вспоены Чегемом,

И, отчеканенный в веках,

Как боевой клинок в чехле, нам

Подарен месяц в облаках.

И не двулики, а двуглавы

И постоянны, как Эльбрус,

Мы для Кавказа ищем славы,

Неся годов сердечный груз.

И, как назначено судьбою,

Мы – горской песни два крыла,

И одного ружья с тобою

Два неразлучные ствола.

А. Кешоков

«- Как мне рассказать, что значил для меня Кайсын?» - делится А. Кешоков с журналисткой И. Мезовой. – Мы люди, в общем-то, очень разные – по складу характера, по манерам даже. И это неудивительно. Человек такого, редкого таланта, как Кайсын, не мог походить на кого-либо, и не должен был походить. Тогда он и не являл бы столь сильную индивидуальность.

Он был человек очень импульсивный, непосредственный, яркий. Любое его душевное состояние легко читалось на лице, в глазах, сверкающий взгляд которых невольно приковывал внимание. У него была очень открытая, задушевная улыбка. И он был, может, это прозвучит банально, предан в дружбе, мог постоять за друга, даже если при этом делал себе хуже, т.е. мог навредить себе»⁶.

Встретились они только через долгих тринадцать лет, в 1957 году в Москве, где состоялась декада литературы и искусства Кабардино-Балкарской АССР. В группу участников смотра входили министр культуры КБАССР Б.М. Карданов и поэты А.П. Кешоков и К.Ш. Кулиев.

Во все дни декады Кешоков и Кулиев были вместе. На память о прошедшей декаде смотра лучших художественных коллективов КБАССР друзья решили сфотографироваться. Здесь же, в фойе Колонного зала Дома Союзов они нашли фотографа, который и запечатлел их молодыми и счастливыми. А. Кешоков и К. Кулиев стоят рядом, а с ними беседует поэтесса Сильва Капутикян и композитор В.И. Мурадели.

Не было внимательнее и доброжелательнее критиков друг для друга. Не было и надежнее помощников: именно Кайсын защищал Алима в Кабардино-Балкарии во время скандала со «Сломанной подковой». 

В 1973 году в декабре Кулиев получил в подарок книгу А. Кешокова «Сломанная подкова» (М., 1973), на суперобложке которой автор написал:

«Кайсыну Кулиеву, чей талант в ножнах мужества, с пожеланием новых творческих свершений.  

Обнимаю, жму твою руку.

Алим Кешоков. Декабрь,1973 г.».

Кайсын с интересом прочитал роман. Об этом произведе­нии много говорили и писали в периодической печати. Идеологические работ­ники Кабардино-Балкарского обкома партии встретили книгу враждебно, так как в некоторых персонажах узнали себя. По их указанию появились отрицательные рецензии.  В НИИ истории, филологии и экономики при Совете Министров КБАССР состоялось собрание. Кулиев был на обсуждении председательствующим. Он сме­ло защищал роман, отстаивал позиции своего друга Алима, говорил, что «Сло­манная подкова» является одним из лучших его произведений. Ему пришлось выступать несколько раз, убеждать, что книга правдивая, и она займет опреде­ленное место в кабардинской прозе. Кайсын оказался прав.

Кешоков был благодарен Кулиеву за моральную поддержку, умение убеждать своей несокрушимой логикой, быть принципиальным и мужественным. Идти против местной власти, защищать правду - не всякий способен, ибо это чре­вато многими неприятными последствиями.

Дружба этих двух поэтов продолжалась, крепла год от года. Кулиев часто бывал в доме Кешоковых, принимал из рук жены друга хлеб-соль. Ей он посвятил в один из своих приездов в Москву стихотворение «Жена поэта». Ее Кулиев знал много лет, восхищался характером этой замечательной женщины, во многом способствовавшей успех мужа:

Когда успех твой мчится на коне

И ты в чести,- волнуясь и любя,

Жена стоит в тени и в стороне,

Чтоб больше света пало на тебя.

(Кешоков А.П. с супругой Лопуховой Н.Ф.)

Они дружили семьями, поздравляли друг друга с праздниками и днями рождениями. И не удивительно, ведь «одного из сыновей Кайсын назвал Алимом в честь отца,- рассказывает Елена Алимовна, корреспонденту «Вечерней Москвы» Е. Коробковой.- Алимчик был такой красивый, когда мы отдыхали вместе с Улановой на море, она его очень полюбила и называла «мой Ромео». Сейчас Ромео в Америке, в Голливуде. Закончил ВГИК, снимает кино.

У нас был открытый дом, и застолья в нем были, чуть ли не каждый день. И еще мне отец рассказывал, что особенно важные праздники нужно праздновать три дня и три ночи. И если гость три дня и три ночи ест и пьет со всеми, а в конце праздника – скажет прекрасный тост хозяйке, сам сядет на коня и уедет – то имя этого гостя будет передаваться из поколения в поколение»⁷.

Переехав в Москву, А. Кешоков нашел своих друзей военной поры. «Но их встречи с Гамзатовым Расулом и Кулиевым Кайсыном всегда выделялись от других встреч. Наверно об этом знали все, - вспоминает сын Алима Пшемаховича Александр.- Глядя на них, душа радовалась. Они часто засиживались до полуночи, разговаривая о разном и читая стихи.

Такие вечера-встречи очень стимулировали и поднимали настроение отца. Мне очень жаль, что в то время у нас не было видеокамеры, чтобы запечатлеть эти встречи».⁸

Алим Кешоков и Кайсын Кулиев все время находились, можно сказать, в эпицентре общественно-политический и культурной жизни страны. Без их участия не проходили Дни литературы и культуры, юбилеи, торжественные мероприятия в стране, Международные конгрессы, научно-теоретические конференции, съезды пленумы Союза писателей СССР, РСФСР, союзных и автономных республик.

Алим Кешоков и Кайсын Кулиев дружили более 40 лет. Их долгая дружба (не только поэтическая) пример не только для молодых поэтов и писателей, а для всех жителей нашей многонациональной республики.

Все дальше в историю уходят имена великих людей. Алим Кешоков и Кайсын Кулиев - останутся навечно в памяти народов, как выдающиеся личности.

Их давно сравнили с двумя вершинами Эльбруса – кабардинец Алим Кешоков и балкарец Кайсын Кулиев, два мудрейших кавказца с широкой душой. Высокий образец дружбы и духовного родства.

Пусть мы умрем, но навсегда
Жизнь не исчезнет вместе с нами.
Живым останется вода,
Снег на горах, в каминах пламя.

И низменность, и высота,
Останется зима и лето,
Земля и женщин красота,
Которая до нас воспета.

Живым в садах вишневый цвет,
Гул городов и тишь аулов,
Живым стремительность ракет,
Медлительность волов и мулов.

Мы оставляем песни рек,
И, может, это ощущенье
Для тех, кто завершает век,
Пусть малое, но утешенье.

И, завещая мир живым,
Я буду, может быть, счастливей,
Поверив, что он будет к ним
Добрей, чем к нам, и справедливей.

К. Кулиев

Удивительное свойство поэзии - помогать людям полнее чувствовать и ощущать мир, преодолевать трудности, бороться за светлые идеалы. А поэтическая фраза А. Кешокова «Мы горской песни два крыла», обращенная к его большому другу, стала своеобразной эмблемой взаимоотношений разноязычных групп литераторов Кабардино-Балкарии.

В наше время члены молодежного движения «Чистые сердца» разработали дизайн баннера, символизирующий дружбу кабардинского и балкарского народов. На плакате, который они рекомендуют выставлять на сайтах и в виде рекламных щитов в городах и районах республики, фотография двух друзей-писателей Алима Кешокова и Кайсына Кулиева. Их крепкая дружба является символом братских отношений представителей двух национальностей - кабардинского и балкарского.

Кайсын Кулиев говорил: «Кабардинцы и балкарцы, дружите друг с другом так, как мы дружили с Алимом Кешоковым».

Я желаю вам добра,

Доли, схожей с полной чашей,

Чтобы было в жизни вашей

Завтра лучше, чем вчера...

А. Кешоков

Настоящее пособие содержит:

• очерк жизни и творчества А. Кешокова на кабардинском языке;

• материалы для проведения беседы «Мы горской песни два крыла» - о дружбе Алима Кешокова и Кайсына Кулиева (на русском языке);

• разработки книжно-иллюстративных выставок «Меня позвали горные вершины» на русском языке и «Къэбэрдей литературэм и шу пашэ» («Ведущий всадник кабардинской литературы») на кабардинском языке;

• примерный сценарий литературно-поэтического вечера «Вагъуэхэр щIылъэми къыщыщIонэ» («Звезды зажигаются и на земле») на кабардинском языке;

• рекомендации по подготовке и проведению музыкально-поэтического вечера «Зажги, любовь, еще одну звезду…: поэзия А. Кешокова в музыке» на русском языке;

• рекомендации по подготовке и проведению читательской конференции по роману «Корни» («Лъапсэ») на кабардинском языке;

• рекомендации по подготовке и проведению читательско-зрительской конференции по дилогии и художественному фильму «Вершины не спят» на русском языке;

• «Современники о А.П. Кешококе» на кабардинском языке;

• Награды и премии - на русском языке;

• библиография:

• издание произведений А. Кешокова в книжном формате

- на русском языке

- на кабардинском языке

- на других языках

• литература о жизни и творчестве А.Кешокова

- на русском языке (с 2000 года)

- на кабардинском языке (с 1990 года)

ГНБ им. Т.К. Мальбахова в разные годы были подготовлены и другие методико-библиографические пособия по творчеству Кешокова, предлагаем вам их список:

1. Путь всадника: к 90-летию со дня рождения А.П. Кешокова. методико-библиографические материалы / ГНБ КБР; НМО; сост. Л.П. Трегуб.- Нальчик, 2004.

2. Поэт со своею посадкой в седле: методические рекомендации по проведению мероприятий к 75-летию со дня рождения А.П. Кешокова / КБР НБ им. Н.К. Крупской; НМО; сост. Л.П. Трегуб.- Нальчик, 1989.

3. Читательская конференция по роману А.П. Кешокова «Сабля для Эмира» / КБР РНБ им. Н.К. Крупской; НМО; сост. Л.П. Трегуб.- Нальчик, 1984.

4. Путь всадника: к 70-летию со дня рождения А.П. Кешокова: рекомендательный библиографический указатель / КБР РНБ им. Н.К. Крупской; ОНКЛ; сост. Е.Х.Сукунова; ред. Т.Б. Нагаева.- Нальчик, 1984.

5. Алим Кешоков «Чудесное мгновение»: материалы для обсуждения книги / КБР РНБ им. Н.К. Крупской; НМО.- Нальчик, 1962.

1 Кешоков, А. Что значил для меня Кайсын… // Мезова И. Останется кабардинцем…- Наличик: Изд-во М. и В. Котляровых, 2006.- С. 23.

2 Кешоков, А. Что значил для меня Кайсын… // Мезова И. Останется кабардинцем…- Наличик: Изд-во М. и В. Котляровых, 2006.- С. 25.

3 Эфендиев, Ф.С. Алим Кешоков и Кайсын Кулиев / Ф.С. Эфендиев // Кайсын Шуваевич Кулиев: символ национальной духовной культуры.- Т.6.- С143.

4 Там же.- С143.

5 Кешоков, А. Что значил для меня Кайсын… // Мезова И. Останется кабардинцем…- Наличик: Изд-во М. и В. Котляровых, 2006.- С. 23.

6 Там же.- С. 24.

7 Коробкова, Е. Алим Кешоков – крыло горской песни / Е. Коробкова // Вечерняя Москва.- 2014.- 16 июля.

8 КIыщокъуэ, А. Ди адэр сыт щыгъуи хьэзырт нэгъуэщIым дэIэпыкъуну / А. КIыщокъуэ // Адыгэ псалъэ.- 2009.- нояб. и 14.

21