"Путешествие по творчеству С.Д.Эрьзи"

Классный час "Путешествие по творчеству С.Д.Эрьзи"

Имя скульптора Эрьзи широко известно и в нашей стране и за рубежом. Мордвин Степан Дмитриевич Нефёдов взял себе псевдоним название одной из этнографических групп мордовского народа-эрзи. Это не просто дань уважения народу, давшему ему жизнь , но и признание того, что истоки его таланта , неиссякаемая жизнеутверждающая мощь произведений-в их национальной самобытности и исконной народности.

Прошедший большую жизненную школу, хорошо знавших в своём творчестве традиции мирового и русского искусства, скульптор всегда при этом оставался сыном своего народа.

Степан Дмитриевич Нефёдов-Эрьзя родился в 1876 году в селе Баеве Алатырского уезда Симбирской губернии (ныне Ардатовский район Мордовской АССР) в бедной крестьянской семье. А ещё – тяжёлый крестьянский труд с раннего детства, и как спасение от него – природа, наполнявшая восторгом впечатлительную душу нелюдимого, казавшегося окружающим угрюмым мальчика.

Из речного ила лепил Степан свои первые скульптуры, лежа на полатях, рисовал углем на стенах и потолке портреты родных и знакомых; растворял в конопляном масле растёртые разноцветные камешки и писал первые пейзажи. Вместе с отцом зимними вечерами вырезал из сучьев и корневищ причудливые фигурки и с интересом смотрел, как отец, единственный в селе грамотей – самоучка, по праздникам переписывал псалтырь.

Видя интерес мальчика к творческому труду, отец отдал его учиться в церковно-приходскую школу села Алтышева, где Степан, оставаясь равнодушным к наукам, большую часть времени проводил в срисовывании картинок из книг, которые ему давал учитель. Иллюстрации Степана Нефёдова к басням Крылова так понравились учителю, что он оставил их себе на память.

После школы последовало обучение столярному мастерству и мастерству стекольщика.

Но он мечтал о художественном поприще. Отцу не хотелось лишаться работника, но переломить сына он не смог и, выделив из скудного семейного бюджета три рубля, отпустил Степана в Алатырь для обучения иконописи.

Мытарства по иконописным мастерским Алатыря, а затем Казани стали для Степана Нефёдова большой жизненной школой, и, главное, дали ему необходимые знания техники живописи, научили мастерству в этой области.

Сильнейшим потрясением для впечатлительной натуры Степана явилась встреча с искусством Врубеля: «В 1896 году Пётр Андреевич (Ковалинский, хозяин иконописной мастерской в Казани, у которого работал Эрьзя.-М.Б.) взял меня на российскую выставку в Нижнем Новгороде», узнаём мы из автобиографических записок Эрьзи. «Там мы зашли в отдельный большой сарай, выстроенный купцом Морозовым. В этом сарае была картина художника Врубеля.

Отказавшись от хорошо освоенного дела иконописания, он решил получить профессиональное художественное образование. Поражает сила художнической интуиции Эрьзи. Он понял очень сложное искусство Врубеля, отвергнутого профессиональным жюри, не понятого художественной интеллигенцией и критикой того времени. С этого момента Врубель стал любимым художником Эрьзи.

Трудно было пробиться инородцу к образованию в царской России, а уж к вершинам искусства – тем более. Но большой талант, огромное трудолюбие, целеустремленность и воля помогли Степану Нефедову, В 1902 году он поступает в Московское училище живописи, ваяния и зодчества.

Его учителями были крупнейшие художники С.В. Иванов, Н.А. Касаткин, Л.О. Пастернак, А.Е. Архипов, К.А. Коровин, В.А. Серов, П.П. Трубецкой, С.М. Волнухин. Сначала Нефедов учился на живописном отделении, перешел затем на скульптурное. Мы мало знаем о нем как о живописце.

И з некоторых источников явствует, что в Париже, Свердловске и Буйнос-Айресе он вместе со скульптурой выставлял и картины. В Мордовском республиканском музее изобразительных искусств находятся три живописных портрета кисти Эрзи: два автопортрета, а также портрет Володи Сутеева. Изысканный, прозаичный, пастельных тонов колорит, изящный мазок, точная портретная характеристика, отличающие эти работы, говорят о том, что Эрьзя мог стать интересным живописцем.

Во время учебы в училище Эрьзя работал где мог, стараясь обеспечить себе хоть какой-нибудь прожиточный минимум. Работал фотографом и ретушером (ему часто приходилось фотографировать осужденных в Бутырской тюрьме), подрабатывал в анатомическом театре Московского университета, приобретая при этом необходимые для скульптора знания анатомии. Легко уязвимый, он не любил, когда педагог что-нибудь исправлял в его эскизах, поэтому в классе он больше смотрел, а работал по памяти дома, ночью.

Э то способствовало развитию его и без того очень богатой зрительной памяти. Так закладывалась одна из особенностей творческого метода Эрьзи. Впоследствии он работал с натурой в общепринятом понятии. Он ее чувствовал, запоминая, вбирая в себя, а затем, уже стараясь передать эти ощущения, создавал обобщенные скульптурные образы. Поэтому в его творчестве так мало натурных портретов и так много работ выполненных по воображению.

Голова мордовки

П ервые произведения С. Нефедова, представленные на выставках учащихся Московского училища живописи , ваяния и зодчества, носили несколько подражательный характер. В них очень заметно влияние учителей и меньше всего виден будущий Эрьзя. Сильное воздействие на формирование личности Эрьзи оказали демократические тенденции, господствовавшие в училище. В 1906 году молодой художник отправляется для пополнения своего художественного образования в Италию.

Автопортрет (тоска)

Хотелось бы, чтобы имя Эрьзи навсегда осталось в памяти, как имя великого человека, прославившего своим творчеством Мордовскую землю.