Приближается День Победы - праздник, о котором недаром говорят: «радость со слезами на глазах». В этот день мы будем славить прошедших войну – и тех немногих, что остались в живых, и, конечно же, погибших. Этот пост я нашла на mail.ru, автора я не знаю, но этот текст и картины откороют вам новую страницу в истории Великой Отечественной войны....
Думая о героях войны мы, как правило, представляем себе смерть на поле боя. Героический порыв: «Лейтенант израненный прокричал: вперед!..», «За Родину, за Сталина!...», «Велика Россия, а отступать некуда: позади – Москва…», «Вперед, в атаку!» - и упал молодой боец, сраженный вражеской пулей в самое сердце. Или бросившись на амбразуру. Или что-то в этом роде. Да – так все и было. В большинстве случаев. «Дульче эт декорум эст про Патриа мори» - «Сладка и прекрасна смерть за Отечество», еще Гораций сказал.
А если Бог не даровал милосердную, прекрасную, почетную смерть, чтобы вспышка боли – и все? Если чудище-война пожевала-пожевала, да и не проглотила, а выплюнула человека, изувечив его так, что поневоле позавидовал он погибшим? Какое уж там «дульче», какое «декорум»…
По далеко не точным данным, более 9 миллионов инвалидов пришло с фронтов Великой Отечественной. Откуда-то из далекого детства всплывают воспоминания о таких: обрубок в полчеловеческий рост, на подставочке с колесиками катится по проходу электрички. Смотреть страшно и неприятно, но почему-то не могу отвести глаз… На деревянной ноге, как пират Сильвер, бойко передвигается по рынку: этому повезло, рядом идет жена. Кто-то с рукой-протезом в черной перчатке… Стеклянный глаз учителя физкультуры в школе – свой потерял на войне…
Как теперь понимаю, это были уже «последние могикане». Когда-то ими кишели города. Помните эпизод из фильма «Место встречи изменить нельзя», действие там происходит в Москве, в первые послевоенные годы. Главный герой, Шарапов, на улице вытягивается и отдает честь такому, в военной форме, на тележке с колесиками и с богатым «иконостасом» орденов и медалей на груди.
Поутихла победная эйфория, и выяснилось, что деваться таким орденоносцам, в общем-то, не особенно есть куда. Хорошо, если были любящие родственники, жилье, возможность хоть как-то зарабатывать… Но многие остались и совсем нетрудоспособными, и жилье в войну утеряно, и родных – либо нет, либо не хотят они взваливать на себя такую обузу. Либо сам инвалид не хочет обременять собой семью - пусть лучше считают его погибшим или без вести пропавшим: поплачут, да забудут…
Вот и появились на улицах послевоенных городов многочисленные орденоносцы-попрошайки. Не нужно забывать, что в основном – еще совсем молодые люди. Отдавшие Отечеству не жизнь, но то, что не менее ценно - молодость, здоровье, надежды, возможность жить по-человечески. И взамен не получившие от Отечества ничего. Впрочем, нет, кое-что они получили.
Власть предержащим, разумеется, не нравились многочисленные калеки, портящие облик советских городов. Это вносило несоответствующую ноту в ликующие гимны об одержанной победе. Кроме того, терять инвалидам было уже нечего и они могли донести до населения такую правду о войне, которая, скажем так, не вполне соответствовала официальной версии.
Советская власть, как всегда, действовала решительно и быстро. Под предлогом «борьбы с нищенством и попрошайничеством» уже в конце 1940-х годов были разработаны соответствующие документы о переселении подобных людей в специальные места, официально называемые «интернатами для инвалидов войны и труда». Располагались эти заведения по всей стране – от Сахалина до Средней Азии, в глухой глубинке. Зачастую, по «доброму» советскому обычаю, помещениями для этих интернатов служили, где только возможно, бывшие монастыри: Кирилло-Белозерский, Горицкий, Александро-Свирский, Валаамский и другие.
Некоторых поехать в эти заведения уговаривали по-хорошему, но чаще - просто устраивали облавы на калек-попрошаек, закидывая безногих в фургоны. При переселении у инвалидов отбирали паспорта и другие документы и не оставляли права на возвращение, превращая их, по сути, в зэков. Естественно, административный, врачебный и обслуживающий контингент в такие учреждения подбирался какой попало, по остаточному принципу. Питание, уход, лечение – все также было соответствующего качества. Ведь и вся страна с трудом оправлялась от послевоенной разрухи, так кто стал бы возиться с какими-то «огрызками войны»? Тогда не понимали что каждый такой человек - неоценимое сокровище, прямой свидетель настоящей военной реальности, как никто испытавший ее непосредственно на себе. А уж о моральном долге перед такими людьми власти нашей страны особо не задумывались никогда. Фактически искалеченных героев войны похоронили заживо.
Вы уже знаете о суперспособностях современного учителя?
Тратить минимум сил на подготовку и проведение уроков.
Быстро и объективно проверять знания учащихся.
Сделать изучение нового материала максимально понятным.
Избавить себя от подбора заданий и их проверки после уроков.
Эта память - верьте, люди-всей земле нужна...Если мы войну забудем, вновь придет война.
Р. Рождественский
МАРШРУТ
О, книга! Друг заветный!
Ты в вещмешке бойца
Прошла весь путь победный
До самого конца.
Твоя большая правда
Вела нас за собой.
Читатель твой и автор
Ходили вместе в бой.
Литература периода Великой Отечественной войны была посвящена одной теме: война и Родина. Писатели чувствовали себя "окопными поэтами" (А.Сурков), а вся литература в целом была «голосом героической души народа»
Лозунг «Все силы – на разгром врага!»
относился и к писателям военных лет, которые владели всеми родами литературного оружия: лирикой и сатирой, эпосом и драмой
Но первое слово сказали лирики…
Борис Васильев в рядах добровольцев отправляется на фронт. Пройдя войну с начала и до конца, он вынес с фронта главные мысли и идеи своих будущих произведений, написанных в 70-ые годы. Одним из произведений «лейтенантской прозы» является повесть Бориса Васильева «А зори здесь тихие…»
В повести автор описывает жизнь и гибель пяти девушек-зенитчиц. Пришедшие на войну добровольно, почти не умевшие стрелять, они погибают от рук фашистской разведки, защищая себя и Родину. Война не ставит границ возраста и пола, здесь каждый — солдат, который чувствовал свой долг перед Родиной: остановить и уничтожить врага любой ценой
Белорусский писатель. Василь Быков в 1941 г., будучи студентом Витебского художественного училища, ушел добровольцем на фронт. Пройдя всю войну, закончил ее в Австрии офицером Советской Армии. После войны еще в течение десяти лет служил в армии, затем демобилизовался. С 1955 года Василь Быков занялся только литературной деятельностью
Юлия Друнина воевала, была ранена. После ранения была курсантом Школы младших авиаспециалистов, а затем служила в штурмовом полку на Дальнем Востоке. Всеми силами рвалась на фронт. Едет на похороны отца, а оттуда направляется в Москву, в Главное управление ВВС. Обманув всех, получает справку, что отстала от поезда.
Была направлена в 218-ю стрелковую дивизию. Снова была ранена. После неудачной попытки поступить в Литературный институт, возвращается в артполк. Звание — старшина медслужбы, воюет в Белорусском Полесье, Прибалтике. В 1944 после контузии получает документ «...негоден к несению военной службы»
Давид Самойлов – поэт фронтового поколения. Как и многие его сверстники, он со студенческой скамьи ушел на фронт. Самым его известным произведением стало стихотворение «Сороковые». Это стихи о войне, о юности, о мечтах и испытаниях
Константин Симонов (1915-1979) - известный поэт, прошедший всю войну корреспондентом газеты «красная звезда». В качестве военного корреспондента он переезжал с фронта на фронт, знал войну «изнутри». В первые, особенно тяжелые месяцы войны, когда наши войска отступали с тяжелыми боями и большими потерями, оставляя врагу села и города, было написано стихотворение «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины...», посвященное другу Симонова, поэту Алексею Суркову
В 1939 - 1945 Алексей Сурков в качестве военного корреспондента участвовал в освободительных походах в Зап. Белоруссию, войне с белофиннами, в Великой Отечественной войне. Его «Декабрьский дневник»(1940), запечатлевший трудности суровой зимней кампании и «лица походных друзей», стал началом военной лирики: сборники «Декабрь под Москвой», «Дороги ведут на Запад», «Я пою победу». Особую популярность приобрели его песни «Бьется в тихой печурке огонь...», «Песня смелых». В 1946 г. получил Государственную премию СССР
В 1943 г., во время работы над знаменитым кинофильмом «Два бойца» у реж. Леонида Лукова не получалось снять эпизод написания солдатом письма родным. Неожиданно режиссёру пришла мысль, что решением могла бы стать песня. Он обратился к композитору Никите Богословскому, который уже через 40 минут предложил мелодию. После этого они приехали к поэту Владимиру Агатову, который, написал за 2-3 часа легендарное стихотворение. Так была создана любимая и поныне песня «Тёмная ночь».
Спетая исполнителем роли главного героя Марком Бернесом, «Тёмная ночь» навсегда осталась в памяти советского народа. Но и на этом история создания песни не заканчивается. Первая матрица пластинки пострадала от… слёз работницы завода, которая не смогла сдержать чувств при прослушивании песни в исполнении Ивана Козловского. Так что в свет «Тёмная ночь» вышла только со второго захода…
Поклонимся великим тем годам,
Тем славным командирам и бойцам,
И Маршалам страны, и рядовым.
Поклонимся и мертвым, и живым.
Всем тем, которых забывать нельзя,
Поклонимся, поклонимся, друзья.
Всем миром, всем народом, всей землей.
Поклонимся за тот великий бой.
Синенький скромный платочек
Романс был написан весной 1940 г. во время гастролей популярного в польского оркестра «Голубой джаз» под управлением Генриха Гольда и Ежи Петербурского в Москве. Мелодичная, с легкими запоминающимися словами, песня была хорошо принята публикой. В ней говорилось о весне, радости, любви. Ее скоро включили в свой репертуар известные исполнители И.Юрьева, Л.Русланова, В.Козин. Весной 1942 г. Клавдия Шульженко попросила фронтового корреспондента Михаила Максимова поработать над стихами «Синего платочка». Она была уверена, что песне нужны другие слова, отражающие военные будни и мысли солдат. Максимов тут же взялся за работу и песня получила новые слова. «Синий платочек» стал неизменным в репертуаре певицы, ее визитной карточкой. Популярность песни была столь высока, даже в блокадном Ленинграде было выпущено два тиража ее пластинок
КАТЮША
Однажды известный поэт Михаил Исаковский, автор уже всенародно любимых песен «Вдоль деревни», «И кто его знает», «Зелеными просторами» и др. сочинил четверостишие:
Расцветали яблони и груши,
Поплыли туманы над рекой.
Выходила на берег Катюша,
На высокий берег на крутой.
А дальше стих не складывался. Он отложил его на время, но никак не мог забыть строчки. И берег-то ведь был родной, смоленский, и строчки, не дававшие покоя, родились именно там, где эти самые яблони и груши цвели… Вскоре поэт познакомился с композитором М. Блантером, который прочитал первые строки злополучного стихотворения и тоже потерял покой. Так хотелось сочинить мелодию к словам, но она все не давалась…А потом вдруг пришла сама собою…
"Там, где переходы и завалы,
Рваная колючка на столбах,
Умирали наши запевалы
С недопетой песней на губах."
М. Дудин
Песни, которые говорят о любви к Родине, преданности своему отечеству, своему народу называютпатриотическими
http://sos-homepage.narod.ru/music.htm
МАМАЕВ КУРГАН
- центральная высота России, святое место для всех славян. Именно здесь произошел коренной поворот в ходе Великой Отечественно войны. Созданный памятник – монументальный и величественный ансамбль «Героям Сталинградской битвы» – сохранил на века историю об отваге и бесстрашии защитников Сталинграда в ходе ожесточенных боёв за город
Многофигурная скульптура «Память поколений» - каменная стена, где изображено шествие: люди с венками, цветами и приспущенными знамёнами идут отдать почести героям-защитникам Сталинградской земли. Это символическое отображение того, что великий подвиг не будет забыт, а память о нём будет передаваться из поколения в поколение
Скульптура
«Родина-мать зовет!»
является композиционным центром всего ансамбля. Женская фигура, держащая в руке меч, стоит в позе призыва к борьбе
Площадь Скорби
Скорбящая мать - это собирательный образ советских женщин, потерявших своих близких на войне. И в то же время это гневный протест против войн, уносящих миллионы молодых жизней
Площадь героев
Зал Воинской славы
Стены-руины
Площадь «Стоять насмерть»
Аллея пирамидальных тополей
Мемориальный комплекс всегда будет напоминать нам о жертвах фашизма, о тех деревнях, которые сожгли гитлеровцы вместе с жителями, о каждом герое, погибшем за свободу и независимости нашей Родины. Человечество должно помнить о смертельной угрозе, которой оно избежало в недалеком прошлом, и ежедневно заботиться о будущем
Стена памяти
Символические деревья жизни
Кладбище деревень
30 июня 1969 г. состоялась торжественно-траурная церемония символического захоронения белорусских деревень, которые навеки останутся в истории лишь как географические названия. Представители сельских Советов, деревень, соседствующих с сожженными, привезли на могилы в капсулах землю, на которой жили люди этих деревень. Земля захоронена здесь вместе с прахом погибших в урнах из стали и стекла. Здесь же растут железные, символизирующие жизнь, деревья
Скульптура непокорённого человека
Кажется, что пожилой крестьянин с мертвым ребёнком на руках только что вышел из сарая. Вид у него и скорбный и гневный. Он смертельно устал, почернел от горя. В крепко сомкнутых устах и страшных, невидящих глазах старика - крик невыразимой боли: «За что? Что он вам сделал, фашистские изверги? За что вы убили его?» Эта скульптура воплотила в себе образ народа, перенесшего столько горя и утрат, столько неодолимой силы и мужества
На трубах-обелисках - бронзовые таблички с именами тех, кто здесь родился и жил, тех, кто не покорился врагу, тех, кто заживо был сожжён. А сверху - печально звенящие колокола. Хатынский набат из 26 колоколов звоном каждые 30 сек. будит память и боль, тревожно рассказывая миру о трагедии белорусской деревни. Никогда больше не наполнятся хатынские колодцы водой. Сегодня на их месте - мемориальные знаки
Открытая калитка
Волнует сердца открытая перед каждым домом бетонная калитка, приглашающая войти в него, но дома – то нет… Больно становится при мысли, что никогда не заскрипит она живым деревянным скрипом, никогда не потянет дымком из печных труб-обелисков, никто не напьется студеной воды из 4 деревенских колодцев, никогда и никто не услышит на улице звонкого, заливистого смеха жизнерадостной хатынской детворы...
ХАТЫНЬ
В прошлом Хатынь была обычной небольшой белорусской деревней из 26 дворов, но в 1943 г. случилась ужасная трагедия. За несколько дней до нее белорусскими партизанами была окружена и расстреляна колонна автомобилей немецко-фашистских захватчиков. В результате этой перестрелки погиб один из немецких офицеров. Вражеские солдаты решили отомстить – они окружили деревню, заставили всех жителей зайти в амбар, а потом подожгли его. Результатом стала гибель 149 человек, 75 из которых – дети. Выжил же всего один человек – Иосиф Каминский. Мужчина попытался спасти и своего сына, однако это не удалось…
Общая панорама
Венец памяти
149 хатынских женщин, стариков и детей навсегда остались в братской могиле, на месте которой могильный холм - Венец Памяти из белого мрамора. На нем - обращение вставших из пепла хатынцев к ныне живущим: «Люди добрые, помните: любили мы жизнь, и Родину нашу, и вас, дорогие. Мы сгорели живыми в огне. Наша просьба ко всем: пусть скорбь и печаль обернутся в мужество ваше и силу, чтобы смогли вы утвердить навечно мир и покой на земле. Чтобы отныне нигде и никогда в вихре пожаров жизнь не умирала!»
Символическая крыша сарая
Именно здесь когда-то стоял сарай. Сейчас на этом месте - двускатная, как бы рухнувшая крыша с проломом, сооружённая из чёрного гранита. Через пролом хатынцы пытались спастись от ужасной смерти, но, сражённые автоматными очередями, тут же умирали
