Литературный салон по творчеству Анны Ахматовой И Лва гумилева. Привлечь обучающихся к их творчеству, пробудить у них интерес к чтению стихов Ахматовой и Гумилева.
Вы уже знаете о суперспособностях современного учителя?
Тратить минимум сил на подготовку и проведение уроков.
Быстро и объективно проверять знания учащихся.
Сделать изучение нового материала максимально понятным.
Избавить себя от подбора заданий и их проверки после уроков.
1) образовательная — знакомство с творчеством А.Ахматовой и Н. Гумилева..
развивающая — развивать умение понимать стихи;
умение сопоставлять произведения с общественной жизнью;
выявлять авторскую позицию;
осуществлять речевой самоконтроль.
3) воспитательная — внимательное отношение к слову, любовь к литературе.
1. Оргмомент.
Ахматова /надпись на неоконченном портрете/:
О, не вздыхайте обо мне,
Печаль преступна и напрасна,
Я здесь, на сером полотне,
Возникла странно и неясно,
Взлетевший рук излом больной
В глазах улыбка исступленья,
Я не могла бы стать иной
Пред горьким часом наслажденья.
1—я ведущая:
Показать бы тебе насмешнице,
И любимице всех друзей,
Царскосельской веселой грешнице,
Что случится с жизнью твоей.
2—йведущий: Откуда я пришел, не знаю...
Не знаю, куда уйду,
Когда победно отблистаю
В моем сверкающем саду..
Я не ищу большого знанья—
Зачем, откуда я иду;
Я знаю, было там сверканье
Звезды, лобзающей звезду
Гумилев: Как конквистадор в панцире железном,
Я вышел в путь и весело иду,
То отдыхая в радостном саду,
То наклоняясь к пропастям и безднам.
2 в: Говорят, фамилия Гумилевых происходит от латинского слова «humiles», что значит: «смиренный». Может быть, так оно и есть. Но совершенно точно, что Николай Степанович Гумилев жил вопреки всякому смирению.
Николай Гумилев родился в Кронштадте 3 апреля 1886 г. Хотя учиться не всегда любил, но гимназия в Царском Селе его пленила /вернее, не гимназия, а ее директор—поэт Иннокентий Анненский/.
В 1903 году у него уже был целый альбом стихов
Гумилев: Я, верно, болен: на сердце туман,
Мне скучно все: и люди, и рассказы,
Мне снятся королевские алмазы
И весь в крови широкий ятаган...
И город с голубыми куполами,
С цветущими жасминными садами,
Мы дрались там...Ах, да! Я был убит.
Ахматова: Я родилась 11 июня 189 года под Одессой. Мой отец был в то время отставной инженер-механик флота. Моего предка хана Ахмата убил ночью в его шатре подкупленный русский убийца, и этим, как повествует Карамзин, кончилось на Руси монгольское иго.
Его праправнучка Анна Егоровна — моя бабушка. Она умерла, когда моей маме было 9 лет, и в честь ее меня назвали Анной.
1 в: Имя АННА библейского происхождения и означает БЛАГОДАТЬ ( по словарю Даля, - наитие свыше, любовь, милость, благодеяние, благотворение).
Ахматова: Мне дали имя при крещенье -Анна…
Татарское, дремучее,
Пришло из никуда,
К любой беде липучее,
Само оно—беда.
3 в: «Я была овца без пастуха...И только семнадцатилетняя шальная девчонка могла выбрать татарскую фамилию для русской поэтессы.. .Мне потому пришло на ум взять себе псевдоним, что папа, узнав о моих стихах, сказал: «Не срами мое имя». –«И не надо мне твоего имени!»-сказала я...”
1 в: Стихи она начала писать в 11 лет; в 18 лет стала знаменитой. Она писала— ее почти не печатали, потом совсем перестали печатать, потом она уже не записывала стихи, а выучивала их, не доверяя бумаге...
Ахматова: То змейкой, свернувшись клубком,
У самого края колдует,
То целые дни голубком
На белом окошке воркует,
2 в: Итак, сударыни и судари, к нам идет новый, молодой, но имеющий все данные стать настоящим поэт. А зовут его Анна Ахматова. (Михаил Кузмин ,1912 год).
1 в: В Царском Селе она встретила Гумилева. Ахматова .называла годом знакомства, сразу же переросшего у Гумилева в пылкую влюбленность , 1903 год, когда ей было 14,а ему 17 лет (в возраст Джульетты и Ромео). Однако Аня Горенко такова ее настоящая фамилия/, в отличие от Джульетты, достаточно холодно относилась к ухаживаниям некрасивого, долговязого подростка, называя их «притязаниями», и не соглашалась на брак едва ли не целых семь лет…
2в: О, эти отказы глубоко ранили душу “ конквистадора”! Известно, что после 2-х из них Гумилев пытался покончить с собой.
Гумилев: Царица иль, может быть, только печальный ребенок,
Она наклонялась над сонно—вздыхающим морем,
И стан ее стройный и гибкий казался так тонок,
Он тайно стремился навстречу серебряным зорям...
Но голос хрустальный казался особенно звонок,
Когда он упрямо оказал роковое «не надо»...
Царица иль, может быть, только капризный ребенок,
Усталый ребенок с бессильною мукою взгляда.
2в: Пощади, не довольно ли жалящей боли,
Темной пытки отчаянья, пытки стыда!
Я оставил соблазн роковых своеволий,
Усмиренный, покорный, я твой навсегда
Ахматова: Сжала руки под темной вуалью.
“Отчего ты сегодня бледна?”
—Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.
Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот...
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.
Задыхаясь, я крикнула: “Шутка
Все, что было. Уйдешь, я умру”.
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: ”Не стой на ветру”.
1 в: Так или иначе, но 25 апреля 1910 года в Никольской слободке под Киевом, в Никольской церкви они обвенчались.
Ахматова: Я сошла с ума, о мальчик странный,
В среду, в три часа!
Уколола палец безымянный
Мне звенящая оса…
О тебе ли я заплачу, странном,
Улыбнется ль мне твое лицо?
Посмотри! На пальце безымянном
Так красиво гладкое кольцо
3 в: Едва молодожены вернулись из свадебного путешествия во Францию, как глава нового семейства тут же уехал в столь любимую им Африку, предоставив жене — ждать его.
2в: Коллекция, которую он там собрал, по мнению специалистов, по своей полноте стоит на втором месте после коллекции, привезенной Миклухо—Маклаем.
Ахматова: Он любил три вещи на свете:
За вечерней пенье, белых павлинов
И стертые карты Америки.
Не любил, когда плачут дети,
Не любил чая с малиной
И женской истерики.
...А я была его женой.
Гумилев: Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд,
И руки особенно тонки, колени обняв,
Послушай: далеко, далеко на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озер...
И как я тебе расскажу про тропический сад,
Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав.
Ты плачешь? Послушай: далеко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
2 в : Добровольный скиталец и пилигрим, Гумилев исколесил и исходил тысячи верст, побывал в непроходимых джунглях Центральной Африки, пробирался сквозь чащи мадагаскарского леса, изнемогал от жажды в песках Сахары, увязал в болотах северной Абиссинии, прикасался руками к развалинам Междуречья. . . Постоянное напряжение сил, риск , лишения.. . Чем объяснить все это?
Гумилев: Я в лес бежал из городов,
В пустыню от людей бежал...
Вот я один с самим собой...
Пора, пора мне отдохнуть…
2 в: ”И не только от несчастной любви, но и от литературных неудач и огорчений Гумилев лечился путешествиями. . .Дело в том что и поэзия, и любовь были для Гумилева всегда трагедией. Оттого и бесчисленное количество любовных стихов кончается гибелью, а война была для него эпосом, Гомером И когда он шел в тюрьму, то взял с собою ”Илиаду”.
А путешествия были вообще превыше всего и лекарством от всех недугов.
1 в: Гумилев был изобретателен в выдумывания разных игр. Так придумал он игру в “цирк”. Николай Степанович ездить верхом, собственно говоря, не умел, но у него было полное отсутствие страха. Он садился на любую лошадь, становился на седло и проделывал самые головоломные упражнения. Высота барьера его никогда не останавливала, и он не раз падал вместе с лошадью.
В цирковую программу входили также танцы на канате , хождение колесом и т. д. Ахматова выступала как “женщина-змея”: гибкость у нее была удивительная—она легко закладывала ногу за шею, касалась затылком пяток, сохраняя при всем этом строгое лидо послушницы.
Гумилев: Из логова змиева,
Из города Киева
Я взял не жену, а колдунью,
Я думал забавницу,
Гадал—своенравницу,
Веселую птицу—певунью
3 в: «В 1912 году вышел мой первый сборник стихов ”Вечер”.. . Первого октября 1912 года родился мои единственный сын Лев».
Ахматова: Спи, мой тихий, спи, мой мальчик.
Я дурная мать…
Долетают редки вести
К нашему крыльцу,
Подарили белый крестик
Твоему отцу.
Было горе, будет горе,
Горю нет конца,
Да хранит святой Егорий
Твоего отца.
1 в: Божеством Царского Села, его солнцем был для юной Ани Горенко, конечно, Пушкин.
Ахматова: Смуглый строк бродил по аллеям,
У озерных бродил берегов,
И столетие мы лелеем
Ее слышный шелест шагов.
3 в : Анна Ахматова рядом с Пушкиным поставила Блока (”Блока я считаю не только величайшим европейским поэтом...двадцатого века, но человеком— эпохой”).
Читатели связывали имя Ахматовой с Блоком по - бытовому, и Ахматовой пришлось шутливо назвать свои объяснения по этому поводу—”О том, как у меня не было романа с Блоком”.
2 в: И все-таки у них был роман, роман в стихах. Именно от образа Блока во многом идет герой ахматовской лирики, сложный и многоликий.
Ахматова: Ты письмо мое, милый, не комкай.
До конца его, друг, прочти.
Надоело мне быть незнакомкой,
Быть чужой на твоем пути…
3 в: А мужу она посвящала другие стихи:
Ахматова: Муж хлестал меня узорчатым,
Вдвое сложенным ремнем.
Гумилев: “Ведь я, подумайте, из-за этих слов прослыл садистом. Про меня пустили слух, что я, надев фрак (а у меня и фрака тогда еще не было) и цилиндр (цилиндр, правда, у меня был), «хлещу узорчатым, вдвое сложенным ремнем» не только свою жену—Ахматову, но и своих поклонниц, предварительно раздев их догола… Я старался убедить ее, что таких выдумок печатать нельзя, что это неприлично-дурной вкус и дурной тон...Ведь читатели все принимают за правду и создают биографию поэта по его стихам. . .Но я ничего не мог поделать с ее украинским упрямством.”
1 в: И все же…
Гумилев: “Теперь я сознаю, я был во многом виноват. Я очень скоро стал изменять ей...Но измены, по-моему, прекрасно уживались с моей бессмертной любовью. А она требовала абсолютной верности. От меня. И от себя...”
Ахматова: Проводила друга до передней.
Постояла в золотой пыли.
С колоколенки соседней
Звуки важные текли.
Брошена! Придуманное слово—
Разве я цветок или письмо?
А глаза глядят уже сурово
В потемневшее трюмо
3 в: Столько просьб у любимой всегда!
У разлюбленной просьб не бывает.
1 в: Анна Ахматова писала о нелюбви, ”учила женщин говорить”, а в жизнь уже ворвалась война, великое бедствие, трагедия зло:
Мы на сто лет состарились, и это
Тогда случилось в час один—
написала она в стихотворении “Памяти 19 июля 1914”.
Ахматова: Пахнет гарью. Четыре недели
Торф сухой по болотам горит.
Даже птицы сегодня не пели,
И осина уже не дрожит.
Стало солнце немилостью Божьей,
Дождик с Пасхи полей не кропил.
Приходил одноногий прохожий
И один на дворе говорил:
“Сроки страшные близятся. Скоро
Станет тесно от свежих могил.
Ждите глада, и труса, и мора,
И затменья небесных светил..”
2 в: А Николай Гумилев видит войну по-другому: он творит войну, он—вершитель событий, он—участник их.
Гумилев: И воистину светло и снято
Дело величавое войны,
Серафимы, ясны и крылаты,
За плечами воинов видны.
Тружеников, медленно идущих,
На полях, омоченных в крови,
Подвиг сеющих и славу жнущих,
Ныне, Господи, благослови.
3 в: ”А вот мы втроем (Блок, Гумилев и я) обедаем (5 августа 1924 ) на Царскосельском вокзале в первые дни войны. Когда мы остались вдвоем, Коля сказал: “Неужели и его пошлют на фронт? Ведь это то же самое, что жарить соловьев».
2 в: Но сам он спустя 24 дня после объявления войны, 24 августа, несмотря на полученное еще в 1907 году из-за косоглазия освобождение, записывается добровольцем в лейб-гвардии уланский полк.
Гумилев: И в реве человеческой толпы,
В гуденье проезжающих орудий,
В немолчном зове боевой трубы
Я вдруг услышал песнь моей судьбы
И побежал, куда бежали люди,
Покорно повторяя: буди, буди...
2 в: Служил Гумилев прилежно, отличался мужеством и храбростью, о которой затем слагали легенды (за что и получил два Георгиевских креста).
Гумилев: Знал он муки голода и жажды,
Сон тревожный, бесконечный путь,
Но святой Георгий тронул дважды
Пулею нетронутую грудь.
Ахматова: Я не знаю, ты жив или умер,-
На земле тебя можно искать
Или только в вечерней думе
По усопшем светло горевать.
Гумилев: Я кричу, и мой голос дикий,
Это медь ударяет в медь,
Я, носитель мысли великой,
Не могу, не могу умереть...
2 в: В мае 1917 г. получает назначение в Париж и возвращается домой весной 1918, когда многие уже покинули или собирались покидать Россию (наверное, если бы знал, что с ним произойдет всего через три года, он вернулся тем более: такой уж характер!).
Ахматова: А! Это снова ты. Не отроком влюбленным,
Но мужем дерзостным, суровым, непреклонным
Ты в этот дом вошел и на меня глядишь.
Страшна моей душе предгрозовая тишь.
Ты спрашиваешь, что я сделала с тобою,
Врученным мне навек любовью и судьбою.
Я предала тебя…
Прости меня теперь. Учил прощать Господь…
3 в; “Почему нигде и никогда я не прочла, что развод попросила я, когда Николай Степанович приехал из—за границы в 1918 г., и я уже дала слово А.К. Шилейко…
Гумилев: Я не буду тебя проклинать,
Я печален печалью разлуки,
Но хочу и теперь целовать
Я твои уводящие руки.
Все свершилось, о чем я мечтал
Еще мальчиком странно—влюбленным,
Я увидел блестящий кинжал
В э тих милых руках обнаженных...
2 в: Сказала ты, задумчивая, строго:
“Я верила, любила слишком много,
А ухожу не веря, не любя,
И пред лицом всевидящего Бога,
быть может, самое себя губя,
Навек я отрекаюсь от тебя”...
Цветаева. “Не “мэтр” был Гумилев, а мастер боговдохновленный и в этих стихах:
Так, век за веком—скоро ли, Господь?—
Под скальпелем природы и искусства,
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождает орган для шестого Чувства
— уже БЕЗЫМЯННЫЙ мастер, скошенный в самое утро своего мастерства— ученичества.”
Шилейко: ”Николай Степанович почему—то думал, что умрет 53-х лет. Он любил развивать мысль, что «смерть нужно заработать и что природа скупа и с человека выжмет все соки и, выжав, выбросит (он в себе чувствовал этих соков на 53 года). Во время войны меня не убьют. Я еще нужен».
Да, во время войны его не убили. Но цифра, им названная, мистическим образом перевернулась, как в зеркале — и жизнь трагически и несправедливо оборвалась в 35 лет.
Он готовил последнюю книгу и хотел назвать ее ”Посредине странствия земного”.
Гумилев: Я не прожил, я протомился
Половину жизни земной,
И, Господь, вот ты мне явился
Невозможной такой мечтой..
Вижу свет на горе Фаворе
И безумно тоскую я…
Что моя молодая сила
Не смирилась перед Твоей. .
2 в: И умру я не на постели
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще
—предсказал он себе в 1918 году.
Гумилев: Созидающий башню сорвется,
Будет страшен стремительный лет,
И на дне мирового колодца:
Он безумье свое проклянет..
Не спасешься от доли кровавой,
Что земным предназначила твердь.
Но молчи: несравненное право—
Самому выбирать свою смерть.
1 в: Весть о том, что 3 августа 1921 года профессор Николай Гумилев был арестован по подозрению в участии в заговоре, потрясла многих. Походы в ЧК ничего не дали—поэта не отпустили
24 августа 1921 года Петроградская Губчека приняла постановление о расстреле участников “таганцевского заговора” (61 человек).
2 в: Теперь уже совсем пророчески звучали стихи, написанные в 1911 году:
Я закрыл “Илиаду” и сел у окна,
На губах трепетало последнее слово.
Что-то ярко светило-фонарь иль Луна,
И медлительно двигалась тень часового.
Гумилев: Как всегда, был дерзок и спокоен
И не знал ни ужаса, ни злости,
Смерть пришла…
Он умер, да! Но он не мог упасть,
Войдя в круги планетного движенья,
Бездонная внизу зияла пасть,
Но были слабы силы притяженья...
1 в: На пороге белом рая,
Оглянувшись, крикнул: “Жду!”
Завещал мне, умирая, благостность и нищету...
Ахматова: Не бывать тебе в живых,
Со снегу не встать.
Двадцать восемь штыковых,
Огнестрельных пять.
Горькую обновушку
Другу шила я,
Любит, любит кровушку
Русская земля.
1 в: Сын их Лев Гумилев, в тридцатые годы стяжавший себе репутацию талантливого молодого историка, в 1935 году был арестован. Затем новый арест в 1938, и еще один в 1949. Ахматову не трогали, расплачивался сын.
2 в: “При разбирательстве дела Льва Николаевича Гумилева необходимо также учесть, что (несмотря на то, что ему было всего 9 лет, когда его отца Н.Гумилева уже не стало) он, Лев Гумилев, как сын Гумилева и Ахматовой, всегда мог представить “удобный” материал для всех карьеристских и враждебных элементов для возведения на него любых обвинений”
—напишет А.Фадеев уже в 1956 году.
Ахматова: Уводили тебя на рассвете,
За тобой, как на выносе ,шла,
В темной горнице плакали дети,
У божницы свеча оплыла...
Магдалина билась и рыдала,
Ученик любимый каменел,
А туда, где молча Мать стояла,
Так никто взглянуть и не посмел.
Эта женщина больна,
Эта женщина одна
Муж в могиле, сын в тюрьме,
Помолитесь обо мне.
1 в: Начиная с 1925 года, в течение 15 лет, Ахматова не могла опубликовать ни одной строчки . “Даже упоминание моего имени (без ругани) было запрещено. “И только в 1940 г. вышел сборник «Из шести книг», который приобрел огромную популярность.”...едва показавшись, вы опять победили,” —скажет ей Борис Пастернак.
И снова долгие года молчания.
Ахматова: Вы меня, как убитого зверя,
На кровавый поднимете крюк,
Чтоб, хихикая и не веря,
Иноземцы бродили вокруг.
И писали в почтенных газетах,
Что мой дар несравненный угас,
Что была я поэтом в поэтах,
Но пробил мой тринадцатый час
3 в: Была она очень высокая («долгая», сказал бы Бунин), горбоносая, со знаменитой челкой на глазах, очень худая в молодые годы, тучная в последние но всегда статна, пряма, а в старости—просто державна. “Королевой—бродягой” назвал ее писатель Юрий Герман, и все королевское было от ее духа.
Мир не ведал такой нищеты,
Существа он не знает бесправней...
1 в: Через год после известного ждановского постановления 1947 года, где Ахматову называли “внутренней эмигранткой”, “полумонахиней, полублудницей”. («Так много камней брошено в меня, Что ни один из них уже не страшен»), она была лишена продовольственных карточек, попросту обречена. Спасли друзья. Их было немного, но они были всегда. То, что ей приносили, она никогда не считала милостыней. Потому что, когда кому-то было плохо, она брала очередной портрет работы Модильяни, (с которым она когда-то дружила), продавала (из двадцати портретов остался один!) и спешила на помощь.
