Сценарий музыкально-литературной композиции «Ранены мы в душу тобой, Афганистан…»
Сценарий музыкально-литературной композиции «Ранены мы в душу тобой, Афганистан…»
Сценарий музыкально-литературной композиции
«Ранены мы в душу тобой, Афганистан…»
Задачи:
Формирование у учащихся осознанного восприятия музыкальных произведений, представления о связи предложенных произведений с действительностью, внутренним миром человека; расширение представлений учащихся о «силе музыки»;
Развитие эмоциональной сферы учащихся на примере музыкального материала и документальных фактов;
Воспитание патриотизма, любви к Родине; способствовать осознанному отношению учащихся к музыке как отражению жизни специфическими средствами.
Ход мероприятия:
Звучит «Вокализ» С.Рахманинова. На фоне музыки цитируется стихотворение Игоря Морозова «Прости».
…Я жизнь любил, как никогда,
В походах ли, в атаках.
Моя звезда – твоя беда –
Поправка к Зодиаку.
Прости за лучшие года,
Возможные с другим,
Прости за то, что никогда
Никто неповторим.
Когда придут мои друзья
Покаяться за брата,
Прости их, нежная моя,
Они не виноваты.
Что не спасли, не сберегли,
Поверь, не их вина.
Они свершили, что смогли,
Но верх взяла война…
- Уже почти 27 лет как завершен вывод советских войск их Афганистана. Они давно среди нас – те, кто отслужил в 81-м году, и те, кто в 89-м. А мы всё так же – они, мы… С каким облегчением избавлялись ребята от автоматов, касок, бронежилетов – всего, что напоминало о войне! Они так стремились домой, под отчий кров… А сейчас многие тоскуют по времени, когда всё было ясно, как приказ. 9 дет и 2 месяца длилась эта война. Сколько понадобится, чтобы затянулась афганская рана?
Слушание «Ранены вы в душу тобой, Афганистан» (сл. и муз. О. Никулин)
- Февраль. Термез. Поднимается пограничный шлагбаум. Выходят последние колонны – видавшие виды грузовики, боевые машины пехоты, бронетранспортеры…Солдаты в кабинах, на броне. Лихо распахнуты зимние бушлаты, из-под них – уголки тельняшек. Ну, красавцы! Будто не они горели в БТРах, не они падали, сраженные осколками снарядов, не они страдали от жажды в Кандагаре, обмораживались на горных заставах Саланга, болели тифом и малярией…не зря же наводили марафет в «отстойнике» на том берегу – принимай, Родина, своих сыновей!
Вот пожилая женщина из Винницы. Приехала встречать сына, младшего сержанта. Чтобы первой обнять его, а ещё что? Предупредить? Поддержать? Чем помочь, если невеста, с которой 6 лет дружили, техникум вместе заканчивали, всю нелёгкую службу переписывались, не дождалась солдата, неделю назад свадьбу сыграла.
Третий день встречает папу 5-летняя Настя из Петропавловска-Камчатского. «Тамарка, сумасшедшая, куда ты с дитём через всю страну!» - отговаривали соседки молодую офицерскую жену. «Другие и с годовалыми едут, а мой в письмах страсть как скучает по Настёнке!». Сказала – и в путь! А здесь повесила девочке на грудь плакатик с фамилией отца, чтоб приметней. Стоят, ждут. И капитан Виктор Чепликов увидел дочку из кабины КамАЗа. Может, это была лучшая минута в его жизни…
На миг приостанавливается колонна: с цветами и сумками с домашней снедью бросается к солдату ещё одна счастливая, сильные, ловкие руки подхватывают её, и снова движутся машины…
Слушание «О водителях КамАЗов» (сл. и муз. А Смирнов)
- Его полк выходил одним из последних. А он ещё в мае подорвался на мине – замполит роты, 25-летний старший лейтенант. «Травматическая ампутация обеих ног, 2-4-х пальцев обеих кистей, множественные проникающие ранения обоих глаз, скальпированная рана лба…» - читаешь в истории болезни. Рядом стояла Ольга и смотрела на врача непонимающими глазами. Ещё не прошло и года, как они поженились. Как он танцевал тогда на выпускном вечере в военном училище! Едва кончился медовый месяц – разлука, Афганистан, ожидание писем. И вот теперь телеграмма из госпиталя, страшные слова врача: «Левый глаз немного видит, есть надежда спасти зрение». «Нет, нет, это не про него! Зачем вы всё это говорите?» - шепчет Ольга и пятится к двери…А в палате, где в окно вползает знойный ташкентский полдень, мать склонилась над старшим лейтенантом, прикоснулась ладонью к щеке. И крик: «Уходите все! Все уходите! Не хочу! Не хочу!»
…Не было среди встречающих москвички Марины Васильевны Нефёдовой, других матерей, на чью долю выпало самое страшное.
Её сын Андрей пропал без вести 16 августа 1984 года. После боя на позиции обнаружили кровь и следы, показывающие, что по земле тащили тело. И всё. «Уже 4 года с лишним я больше ничего не знаю о сыне. И никого, никого больше у меня нет…»
«Прощайте, горы, вам видней,
В чём наша боль и наша слава.
Чем ты, великая держава,
Искупишь слёзы матерей?» (из песни бывшего воина-интернационалиста Игоря Морозова)
Слушание «Письмо матери» (сл. и муз. Ю. Пахомов)
- Десятилетиями наши мальчики, наши будущие призывники росли в окружении воспитательниц, учительниц, вожатых – самых разных, но женщин. Да и дома главной воспитательницей у большинства была мать. Сейчас мы говорим: дети застоя, - это тоже про них. Аполитичность, дефицит нравственных чувств, националистические заблуждения, девальвация нравственных ценностей, пожалуй, одни только герои Вов оставались немеркнущими идеалами. Наши мальчики, рожденные послевоенным поколением, хотели мы того или нет, воспитывались на романтике войны.
И вот она оказались на войне, многие по собственному желанию. И оттого, что долгие годы мы стыдливо умалчивали о ней, пули не становились мягче, а смерть – милосерднее. Там, в «Афгане», всё было настоящее: подвиг и подлость, дружба и предательство. Именно там они узнали, что такое смерть, друг, Родина. И себе цену они тоже познавали там. Хотя плата за науку была слишком высокой: здоровье, жизнь.
Теперь они вернулись домой. Те, кого ожесточила, искалечила физически и духовно эта война. Опалённые души они прячут в гитарах, которые пронесли с собой дорогами войны. И рвётся струнами раненая душа: «Мы вернёмся на землю России не такими, как были вчера…»
Там, на войне, они узнали, что такое единство слова и дела. Теперь они хотят того же и в мирной жизни, дома. За это готовы бороться до конца, потому что после пережитого уже не умеют по-другому…
Слушание «О тех, кто вернулся» (сл. и муз. О. Сорокин)
- Ребята рассказывали, что о смерти начинаешь задумываться перед самой демобилизацией: чем ближе к концу, тем сильнее хочется выжить, вернуться. Рядовой Герасимов не вернулся. Он погиб 5 февраля 1989 года. 9 февраля вылетели на своё последнее задание лётчики – капитан Олег Шишкин, лейтенанты Павел Кроха и Андрей Слушаев. Вертолет МИ-8 рухнул в ущелье, подбитый снарядом. Олег уже успел сообщить матери в Красноярск: жди, мол, скоро приеду вместе с другом. А вышло, что друг повёз его к матери в цинковом гробу.
Их Кабула в Термез переместилась группа «Чёрного тюльпана». Официально это служба называлась: пункт приёма, обработки и отправки погибших. «Чёрный тюльпан» - их кодовые позывные.
Можно ли привыкнуть у смерти, перестать различать, кого укладываешь в цинковые объятья гробов – танкиста-земляка, женщину-военнослужащую, погибшую от реактивного снаряда, горемыку, что, не выдержав тягот войны, сам лишил себя жизни, или просто пустой мундир дотла сгоревшего лётчика?
Отвечают: нет, не привыкли. Человек не может смириться со смертью. Только появилось ощущение непрочности жизни. И от этого жалость, что ли, ко всему живому…
Просмотр содержимого документа
«Сценарий музыкально-литературной композиции «Ранены мы в душу тобой, Афганистан…»»
Абдрахманова Гульмира Файзолдаевна,
учитель музыки высшей категории КГУ «Средняя школа №17
имени М.Ауэзова» акимата г.Усть-Каменогорска
Сценарий музыкально-литературной композиции
«Ранены мы в душу тобой, Афганистан…»
Задачи:
Формирование у учащихся осознанного восприятия музыкальных произведений, представления о связи предложенных произведений с действительностью, внутренним миром человека; расширение представлений учащихся о «силе музыки»;
Развитие эмоциональной сферы учащихся на примере музыкального материала и документальных фактов;
Воспитание патриотизма, любви к Родине; способствовать осознанному отношению учащихся к музыке как отражению жизни специфическими средствами.
Ход мероприятия:
Звучит «Вокализ» С.Рахманинова. На фоне музыки цитируется стихотворение Игоря Морозова «Прости».
…Я жизнь любил, как никогда,
В походах ли, в атаках.
Моя звезда – твоя беда –
Поправка к Зодиаку.
Прости за лучшие года,
Возможные с другим,
Прости за то, что никогда
Никто неповторим.
Когда придут мои друзья
Покаяться за брата,
Прости их, нежная моя,
Они не виноваты.
Что не спасли, не сберегли,
Поверь, не их вина.
Они свершили, что смогли,
Но верх взяла война…
- Уже почти 27 лет как завершен вывод советских войск их Афганистана. Они давно среди нас – те, кто отслужил в 81-м году, и те, кто в 89-м. А мы всё так же – они, мы… С каким облегчением избавлялись ребята от автоматов, касок, бронежилетов – всего, что напоминало о войне! Они так стремились домой, под отчий кров… А сейчас многие тоскуют по времени, когда всё было ясно, как приказ. 9 дет и 2 месяца длилась эта война. Сколько понадобится, чтобы затянулась афганская рана?
Слушание «Ранены вы в душу тобой, Афганистан» (сл. и муз. О. Никулин)
- Февраль. Термез. Поднимается пограничный шлагбаум. Выходят последние колонны – видавшие виды грузовики, боевые машины пехоты, бронетранспортеры…Солдаты в кабинах, на броне. Лихо распахнуты зимние бушлаты, из-под них – уголки тельняшек. Ну, красавцы! Будто не они горели в БТРах, не они падали, сраженные осколками снарядов, не они страдали от жажды в Кандагаре, обмораживались на горных заставах Саланга, болели тифом и малярией…не зря же наводили марафет в «отстойнике» на том берегу – принимай, Родина, своих сыновей!
Вот пожилая женщина из Винницы. Приехала встречать сына, младшего сержанта. Чтобы первой обнять его, а ещё что? Предупредить? Поддержать? Чем помочь, если невеста, с которой 6 лет дружили, техникум вместе заканчивали, всю нелёгкую службу переписывались, не дождалась солдата, неделю назад свадьбу сыграла.
Третий день встречает папу 5-летняя Настя из Петропавловска-Камчатского. «Тамарка, сумасшедшая, куда ты с дитём через всю страну!» - отговаривали соседки молодую офицерскую жену. «Другие и с годовалыми едут, а мой в письмах страсть как скучает по Настёнке!». Сказала – и в путь! А здесь повесила девочке на грудь плакатик с фамилией отца, чтоб приметней. Стоят, ждут. И капитан Виктор Чепликов увидел дочку из кабины КамАЗа. Может, это была лучшая минута в его жизни…
На миг приостанавливается колонна: с цветами и сумками с домашней снедью бросается к солдату ещё одна счастливая, сильные, ловкие руки подхватывают её, и снова движутся машины…
Слушание «О водителях КамАЗов» (сл. и муз. А Смирнов)
- Его полк выходил одним из последних. А он ещё в мае подорвался на мине – замполит роты, 25-летний старший лейтенант. «Травматическая ампутация обеих ног, 2-4-х пальцев обеих кистей, множественные проникающие ранения обоих глаз, скальпированная рана лба…» - читаешь в истории болезни. Рядом стояла Ольга и смотрела на врача непонимающими глазами. Ещё не прошло и года, как они поженились. Как он танцевал тогда на выпускном вечере в военном училище! Едва кончился медовый месяц – разлука, Афганистан, ожидание писем. И вот теперь телеграмма из госпиталя, страшные слова врача: «Левый глаз немного видит, есть надежда спасти зрение». «Нет, нет, это не про него! Зачем вы всё это говорите?» - шепчет Ольга и пятится к двери…А в палате, где в окно вползает знойный ташкентский полдень, мать склонилась над старшим лейтенантом, прикоснулась ладонью к щеке. И крик: «Уходите все! Все уходите! Не хочу! Не хочу!»
…Не было среди встречающих москвички Марины Васильевны Нефёдовой, других матерей, на чью долю выпало самое страшное.
Её сын Андрей пропал без вести 16 августа 1984 года. После боя на позиции обнаружили кровь и следы, показывающие, что по земле тащили тело. И всё. «Уже 4 года с лишним я больше ничего не знаю о сыне. И никого, никого больше у меня нет…»
«Прощайте, горы, вам видней,
В чём наша боль и наша слава.
Чем ты, великая держава,
Искупишь слёзы матерей?» (из песни бывшего воина-интернационалиста Игоря Морозова)
Слушание «Письмо матери» (сл. и муз. Ю. Пахомов)
- Десятилетиями наши мальчики, наши будущие призывники росли в окружении воспитательниц, учительниц, вожатых – самых разных, но женщин. Да и дома главной воспитательницей у большинства была мать. Сейчас мы говорим: дети застоя, - это тоже про них. Аполитичность, дефицит нравственных чувств, националистические заблуждения, девальвация нравственных ценностей, пожалуй, одни только герои Вов оставались немеркнущими идеалами. Наши мальчики, рожденные послевоенным поколением, хотели мы того или нет, воспитывались на романтике войны.
И вот она оказались на войне, многие по собственному желанию. И оттого, что долгие годы мы стыдливо умалчивали о ней, пули не становились мягче, а смерть – милосерднее. Там, в «Афгане», всё было настоящее: подвиг и подлость, дружба и предательство. Именно там они узнали, что такое смерть, друг, Родина. И себе цену они тоже познавали там. Хотя плата за науку была слишком высокой: здоровье, жизнь.
Теперь они вернулись домой. Те, кого ожесточила, искалечила физически и духовно эта война. Опалённые души они прячут в гитарах, которые пронесли с собой дорогами войны. И рвётся струнами раненая душа: «Мы вернёмся на землю России не такими, как были вчера…»
Там, на войне, они узнали, что такое единство слова и дела. Теперь они хотят того же и в мирной жизни, дома. За это готовы бороться до конца, потому что после пережитого уже не умеют по-другому…
Слушание «О тех, кто вернулся» (сл. и муз. О. Сорокин)
- Ребята рассказывали, что о смерти начинаешь задумываться перед самой демобилизацией: чем ближе к концу, тем сильнее хочется выжить, вернуться. Рядовой Герасимов не вернулся. Он погиб 5 февраля 1989 года. 9 февраля вылетели на своё последнее задание лётчики – капитан Олег Шишкин, лейтенанты Павел Кроха и Андрей Слушаев. Вертолет МИ-8 рухнул в ущелье, подбитый снарядом. Олег уже успел сообщить матери в Красноярск: жди, мол, скоро приеду вместе с другом. А вышло, что друг повёз его к матери в цинковом гробу.
Их Кабула в Термез переместилась группа «Чёрного тюльпана». Официально это служба называлась: пункт приёма, обработки и отправки погибших. «Чёрный тюльпан» - их кодовые позывные.
Можно ли привыкнуть у смерти, перестать различать, кого укладываешь в цинковые объятья гробов – танкиста-земляка, женщину-военнослужащую, погибшую от реактивного снаряда, горемыку, что, не выдержав тягот войны, сам лишил себя жизни, или просто пустой мундир дотла сгоревшего лётчика?
Отвечают: нет, не привыкли. Человек не может смириться со смертью. Только появилось ощущение непрочности жизни. И от этого жалость, что ли, ко всему живому…
бдрахманова Гульмира Файзолдаевна,
