Просмотр содержимого документа
«Урок-концерт по творчеству поэта Н. Рубцова "Поверьте мне, я чист душой"»
Т. Жиляева.
Урок-концерт по творчеству поэта Николая Рубцова «Поверьте мне, я чист душою»
Оформление: 1. Портрет Н. Рубцова - в центре доски. 2. Эпиграф: «Жизнь настоящего поэта, его путь и судьба - это тоже произведение, страницы которого таят в себе не меньше нравственного, духовного содержания, нежели стихи». Николай Коняев. 3. Поэтические цитаты-метафоры, крылатые выражения из стихов Н. Рубцова:
До конца, до тихого креста Пусть душа остается чиста!
Россия, Русь! Храни себя, храни!
Огнем, враждой земли полным-полно, И близких всех душа не позабудет.
Я уплыву на пароходе, Потом еще на чем-то вроде, И буду жить в своем народе!
Отчизна и воля – Останься, мое божество!
На отдельных столах - выставка книг и журналов с публикациями о Н. Рубцове.
Включается магнитофонная запись стихотворения Н. Рубцова «Тихая моя Родина».
Тихая моя Родина! Ивы, река, соловьи... Мать моя здесь похоронена В детские годы мои.
- Где же погост? Вы не видели? Сам я найти не могу. - Тихо ответили жители: - Это на том берегу.
Там, где я плавал за рыбами, Сено гребут в сеновал: Между речными изгибами Вырыли люди канал.
Тина теперь и болотина Там, где купаться любил... Тихая моя родина, Я ничего не забыл.
Новый забор перед школою, Тот же зеленый простор, Словно ворона веселая, Сяду опять на забор!
Школа моя деревянная!.. Время придет уезжать – Речка за мною туманная Будет бежать и бежать.
С каждой избою и тучею, С громом, готовым упасть, Чувствую самую жгучую, Самую смертную связь.
Учитель: Вот так негромко, без особых восклицаний и клятв заводит с нами разговор о Родине, о сыновней любви к ней великий русский поэт Николай Рубцов. Поэзию его критики называли «тихой». Вряд ли с этим можно безоговорочно согласиться. Но в чем-то это действительно так. Когда трепещет душа, когда ищешь пути к родному, любимому сердцу, рука тянется к томику стихов Рубцова, к тому высокому изначальному чувству, которое наполняло чистый родник его поэзии. Родник. Да, его стихи - это родник, к которому припадаешь губами и пьешь ледяную влагу, но от нее почему-то никогда не бывает простуды. Человек, обалдев от ломающего ушные перепонки рока, от киносюжетов с обильными дозами примитива и секса, от ярлыков и оскорблений, от подмены чести и достоинства чинопочитанием и холопством, прикоснется к стихам Рубцова как к чему-то незамутненному.
1-й Ведущий: По драматизму судьбы, по характеру творчества поэт Рубцов стоит в одном ряду с Василием Шукшиным, Олегом Куваевым, Александром Вампиловым. Н. М. Рубцов родился 5 января 1936 г. на Северной Двине, неподалеку от Архангельска. Беломорье - суровый край, богатый сказками, преданьями, легендами. Край, давший Михаила Ломоносова - российского Леонардо да Винчи, давший прекрасных писателей и поэтов - Василия Белова и Федора Абрамова, Александра Яшина и Николая Рубцова.
2-й Ведущий: Война разрушила все. Отец - с первых дней на фронте. Коле было 6 лет, когда заболела и умерла мать. С младшим братом Борисом попал он в детский дом в селе Никольском Тотемского района. Друг за другом встают из-за столиков перед зрителями чтецы - звучат стихи «Аленький цветок», «Детство», «Памяти матери».
«Аленький цветок»
Домик моих родителей Часто лишал я сна. – Где он опять, не видели? Мать без того больна. –
В зарослях сада нашего Прятался я как мог. Там я тайком выращивал Аленький свой цветок.
Этот цветочек маленький Как я любил и прятал! Нежил его, - вот маменька Будет подарку рада!
Кстати его, не кстати ли, Вырастить все же смог... Нес я за гробом матери Аленький свой цветок.
«Детство»
Мать умерла. Отец ушел на фронт. Соседка злая Не дает проходу. Я смутно помню Утро похорон И за окошком Скудную природу. Откуда только – Как из-под земли! – Взялись в жилье И сумерки и сырость... Но вот однажды Все переменилось, За мной пришли, Куда-то повезли. Я смутно помню Позднюю реку, Огни на ней, И скрип, и плеск парома, И крик: «Скорей!», Потом раскаты грома И дождь... Потом Детдом на берегу. Вот говорят, Что скуден был паек, Что были ночи С холодом, с тоскою, - Я лучше помню Ивы над рекою И запоздалый В поле огонек. До слез теперь Любимые места! И там, в глуши, Под крышею детдома Для нас звучало Как-то незнакомо, Нас оскорбляло Слово «сирота». Хотя старушки Местных деревень И впрямь на нас Так жалобно глядели, Как на сирот несчастных В самом деле, Но время шло, И приближался день, Когда раздался Праведный салют, Когда прошла Военная морока, И нам подъем Объявлен был до срока, И все кричали: - Гитлеру капут! Еще прошло Немного быстрых лет, И стало грустно вновь: Мы уезжали! Тогда нас всей Деревней провожали, Туман покрыл Разлуки нашей след...
«Памяти матери»
Вот он и кончился, Покой! Взметая снег, завыла вьюга. Завыли волки за рекой Во мраке луга. Сижу среди своих стихов, Бумаг и хлама. А где-то есть во мгле снегов Могила мамы. Там поле, небо и стога, Хочу туда, - о, километры! Меня ведь свалят с ног снега, Сведут с ума ночные ветры! Но я смогу, но я смогу По доброй воле Пробить дорогу сквозь пургу В зверином поле!.. Кто там стучит? Уйдите прочь! Я завтра жду гостей заветных... А может, мама? Может, ночь – Ночные ветры?
3-й Ведущий: В 14 лет Коля заканчивает семилетку в Никольском детдоме и решается осуществить детскую мечту - стать моряком. Едет в Ригу, пытается поступить в мореходное училище. А какой это год - 50-ый! В поезде его обворовывают, и одинокий мальчишка, без денег, в чужом городе - что он тогда пережил и как добрался обратно в родную Николу - одному богу известно! В мореходку его не приняли - нужно было иметь за плечами 15 лет, а ему было всего 14. События тех дней много позже отольются в щемящее стихотворение «Фиалки» (чтение наизусть).
4-й Ведущий: А на море он все же попал, на Северный флот. Через несколько лет его призвали в армию. По словам очевидцев, это был счастливый период в его недолгой жизни. Там, на флоте, он начал печатать свои первые стихи, там появилось много верных друзей. Он был душою моряцкой компании, и часто в кубрике в свободное от вахты время брал в руки любимую гармошку или гитару.
Свет в зале гаснет. Звучит в грамзаписи песня в исполнении А. Дулова «Размытый путь». На фоне этой песни - прокручиваются кадры о детстве поэта, детдом в Никольском, затем служба на флоте, особенно задерживается внимание зрителей на 2-х кадрах: Н. Рубцов среди товарищей-матросов с гармошкой в руках и - один с гитарой. 5-й Ведущий: Он был молод, в расцвете сил, он любил девушку, которая, как он надеялся, его ждала.
Выразительное чтение стихотворения «Повесть о первой любви».
Я тоже служил на флоте! Я тоже памятью полн О той бесподобной работе – На гребнях чудовищных волн. Тобою - ах, море, море! – Я взвинчен до самых жил, Но, видно, себе на горе Так долго тебе служил... Любимая чуть не убилась, - Ой, мама родная земля! – Рыдая, о грудь мою билась, Как море о грудь корабля. В печали своей бесконечной, Как будто вослед кораблю, Шептала: «Я жду вас вечно», Шептала: «Я вас люблю». Люблю вас! Какие звуки! Но звуки ни то ни се, И где-то в конце разлуки Забыла она про все. Однажды с какой-то дороги Отправила пару слов: «Мой милый! Ведь так у многих Проходит теперь любовь...» И все же в холодные ночи Печальней видений других – Глаза ее, близкие очень, И море, отнявшее их...
Звучит песня «Букет» в исполнении А.Барыкина.
5-й Ведущий: Но жизнь снова испытывает поэта на излом. Как это часто случается, любимая не дождалась. Очень долго не мог залечить эту рану Николай. И любовная его лирика окрашивается горечью и грустью.
1-й Ведущий: После службы в армии - работа на Кировском заводе, затем, в 26 лет учеба в Москве в литературном институте имени Горького. И здесь - снова скитание по общагам, несправедливость со стороны чиновников от литературы, придирки и перевод на заочное отделение. Но друзья-поэты, с которыми Николай учился 2 года, уже тогда заметили необыкновенный талант и даже говорили окружающим, что в литературу пришел второй Есенин. Да, он очень любил Есенина, многому у него учился. Но знал, любил также Пушкина, Блока, Тютчева. А любимыми у него оставались Есенин и Тютчев.
2-й Ведущий: Зрелые стихотворения Рубцова отмечены подлинной народностью и человечностью. Когда поэт говорит о народе, он не умиляется со стороны другим человеком, но дает ему войти в стихотворение с его собственной правдой, в нем как бы говорят сами история, народ, природа. Их естественные голоса звучат в голосе поэта. «Русский огонек» (исполняется двумя учениками, юношей и девушкой, как бы диалогом).
Погружены в томительный мороз, Вокруг меня снега оцепенели. Оцепенели маленькие ели, И было небо темное, без звезд. Какая глушь! Я был один живой. Один живой в бескрайнем мертвом поле!
Вдруг тихий свет (пригрезившийся, что ли?) Мелькнул в пустыне, как сторожевой...
Я был совсем как снежный человек, Входя в избу (последняя надежда!), И услыхал, отряхивая снег: - Вот печь для вас и теплая одежда... – Потом хозяйка слушала меня, Но в тусклом взгляде Жизни было мало, И, неподвижно сидя у огня, Она совсем, казалось, задремала...
Как много желтых снимков на Руси В такой простой и бережной оправе! И вдруг открылся мне И поразил Сиротский смысл семейных фотографий: Огнем, враждой земля полным-полна, И близких всех душа не позабудет... - Скажи, родимый, будет ли война? – И я сказал: - Наверное, не будет. -Дай Бог, дай Бог... ведь всем не угодишь, А от раздора пользы не прибудет... – И вдруг опять: - Не будет, говоришь? - Нет, - говорю, - наверное, не будет. -Дай Бог, дай Бог... - И долго на меня Она смотрела, как глухонемая, И, головы седой не поднимая, Опять сидела тихо у огня. Что снилось ей? Весь этот белый свет, Быть может, встал пред нею в то мгновенье? Но я глухим бренчанием монет Прервал ее старинные виденья. - Господь с тобой! Мы денег не берем! - Что ж, - говорю, - желаю вам здоровья! За все добро расплатимся добром, За всю любовь расплатимся любовью... Спасибо, скромный русский огонек, За то, что ты в предчувствии тревожном Горишь для тех, кто в поле бездорожном От всех друзей отчаянно далек, За то, что, с доброй верою дружа, Среди тревог великих и разбоя Горишь, горишь, как добрая душа, Горишь во мгле, и нет тебе покоя...
3-й Ведущий: Вглядываясь в судьбу народа, Рубцов мог несколькими мазками очертить явление социального ряда. Стихотворение «Русский огонек», всего 16 строк - но за ними - миллионы простых людей, живущих, по ироническому признанию поэта, без претензий и льгот. Обманчивая простота героя вопиет - есть о чем! - о социальной справедливости. О человеческом достоинстве!
«Добрый Филя» (выразительное чтение).
Я запомнил, как диво, Тот лесной хуторок, Задремавший счастливо Меж звериных дорог... Там в избе деревянной, Без претензий и льгот, Так, без газа, без ванной, Добрый Филя живет. Филя любит скотину, Ест любую еду, Филя ходит в долину, Филя дует в дуду! Мир такой справедливый, Даже нечего, крыть... - Филя! Что молчаливый? -А о чем говорить?
4-й Ведущий: На реке поэзии Николая Рубцова есть только причалы добра. Даже в темную ночь в ней светит хоть одинокая звезда и загорается приветливый огонек в оконце. «Зимняя ночь» - песня в исполнении участников вокального ансамбля или учителя. 4 й Ведущий: Где бы он ни был, неизменно возвращался в Николу... Мало кому из современных поэтов удалось столь проникновенно, как Рубцову, сказать о том, что человек не может, не имеет права смотреть свысока на воды, травы и деревья, на живность всякую, ибо он сам часть природы. Природа у Рубцова - хранительница истории, народа. Чтение поэтических экспромтов Рубцова:
Забыл приказы ректора, На все поставил крест. Глаза, как два прожектора, Обшаривают лес.
После озера, леса и луга, Столько будет рассказов для друга! Столько будет солений, варений, Столько будет стихотворений!
5-й Ведущий: А жил он действительно, как птица. Засыпал там, где заставала ночь. Просыпался от случайного шороха, легок на подъем и неутомим. И питался, как птица. Бывало, в гостях стол ломился от яств, а он склюет зернышко - другое - и в сторону. И берет в руки гармонь или гитару. Словно боится набить зоб втугую, чтоб не стесняло дыхание. Кстати, о птицах он писал с большим пониманием. Давайте вспомним знаменитых «Журавлей» (выразительное чтение).
Меж болотных стволов красовался восток огнеликий... Вот наступит октябрь - и покажутся вдруг журавли! И разбудят меня, позовут журавлиные крики Над моим чердаком, над болотом, забытым вдали... Широко по Руси предназначенный срок увяданья Возвещают они, как сказание древних страниц. Все, что есть на душе, до конца выражает рыданье И высокий полет этих гордых прославленных птиц. Широко на Руси машут птицам согласные руки. И забытость болот, и утраты знобящих полей – Это выразят все, как сказанье, небесные звуки, Далеко разгласит улетающий плач журавлей... Вот летят, вот летят... Отворите скорее ворота! Выходите скорей, чтоб взглянуть на высоких своих! Вот замолкли - и вновь сиротеет душа и природа Оттого, что - молчи! - так никто уж не выразит их...
А вот еще потрясающая «Ласточка» (выразительное чтение).
Ласточка носится с криком. Выпал птенец из гнезда. Дети окрестные мигом Все прибежали сюда. Взял я осколок металла, Вырыл могилку птенцу, Ласточка рядом летала, Словно не веря концу. Долго носилась, рыдая, Под мезонином своим... Ласточка! Что ж ты, родная, Плохо смотрела за ним?
1-й Ведущий: Поэзия Рубцова насыщена традиционной народной символикой, в его лирику вошли стихии ветра, снега, тумана, дождя. Но многие образы он и несколько переиначивает. Так, береза у него - символ Руси, конь - символ свободы, счастья и удачи. Дом в лирике Рубцова - то, к чему сам поэт всю свою недолгую жизнь стремился, но так и не обрел. Он говорил, обращаясь к России: «Люблю твои избушки и цветы...» - но с грустью заключает: «Не купить мне избу над оврагом...»
2- й Ведущий: Деревня у поэта, как и дом, - символ всего самого лучшего в жизни. Он гордится, что «вырос в хорошей деревне», знает, что «в деревне виднее природа и люди», называет ее «светлой», молит о том, чтоб ее вид «вокзальный дым не заволок». И в то же время прощается с ней («Я уеду из этой деревни») потому, что его лодка-любовь «на речной догнивает мели»! Храм олицетворяет в его символике святость Руси. Поэтому жаль «разрушенных белых церквей», он называет храм «удивительным, белокаменным», но этот храм, как деревня, как Россия, разорен и погружен в сон. 3-й Ведущий: Вечные вопросы жизни и смерти неразрывно связаны у Рубцова с темой Родины, России. Родина для Рубцова - это идеал святости, т. е. идеал неизменный, нравственный и эстетический. И символами Родины у Рубцова являются храм, деревня, береза, гнездо, дом, звезда, горница. Исполняется романс «В минуты музыки», муз. И. Егикова. «Русь» (выразительное чтение).
3-й Ведущий: Родина - сон, подразумевающий запустение, застой. Родина - покой, успокоение, к которому приходит и с чем связывает свою судьбу лирический герой. Родина - святыня, неповторимая и вечная, о сохранении и возрождении которой мечтает поэт, связывающий это возрождение с понятием свободы. Звучат первые торжественные аккорды «Фантазии на темы былин Рябинина» Аренского, затем, через 2 минуты, музыка заглушается, и на фоне отдаленной раздольной мелодии идет чтение-«мелодекламация» стихотворения «Видения на холме». Учитель: И все же остается загадкой, как сумел Рубцов поэтически осмыслить прошлое России и ее настоящее и предсказать будущее. Эту загадку попытался разгадать петербургский писатель Николай Коняев. И вот к каким выводам приводит он читателя
. 4-й Ведущий: Во-первых: Рубцов ничего не имел, что можно было бы у него отнять («У тебя ведь добра, кроме Родины и воли, - ни кола и ни двора», - так заметил о нем оренбургский поэт Валерий Кузнецов). Тем более, нельзя отнять талант, а ведь именно он составлял главное богатство поэта.
5-й Ведущий: Во-вторых: он всегда оказывался в переломные моменты истории страны именно там, где напряженность почти достигалась предела, и все видел сам, все сам перечувствовал.
1-й Ведущий: В-третьих, он не сразу, но сумел разгадать в своей сиротской судьбе отражение судьбы всей Родины. Вместе с ней бедовал и радовался, и странничал, и ходил босиком. Последнее - особенно важно: ибо поэт был беден, унижен, отвержен системой, как и все простые, а особенно внутренне свободные, люди. Как, собственно, и сама Россия. Осознание общности пути и судьбы с Родиной и сделало его гениальным, дало возможность заглянуть за те пределы, куда редко доходит взгляд облеченного властью чиновника и забитого нуждой человека. Учитель: Был ли случаен успех Рубцова? Случайные успехи недолговечны. Успех был подготовлен всем течением его жизни:
1-й Ведущий: Неустанной работой души;
2-й Ведущий: Смелостью, с которой Николай Михайлович отринул устоявшиеся каноны;
3-й Ведущий: Неприятием лжи, верой в народные идеалы, приверженностью подлинным культурным традициям:
4-й Ведущий: Совестью и позицией гражданина;
5-й Ведущий: Вдохновением, рождаемым в тяжком труде. Учитель: Все это и есть талант! «Звезда полей» (выразительное чтение).
Звезда полей во мгле заледенелой, Остановившись, смотрит в полынью. Уж на часах двенадцать прозвенело, И сон окутал родину мою... Звезда полей! В минуты потрясений Я вспоминал, как тихо за холмом Она горит над золотом осенним, Она горит над зимним серебром... Звезда полей горит, не угасая, Для всех тревожных жителей земли, Своим лучом приветливым касаясь Всех городов, поднявшихся вдали. Но только здесь, во мгле заледенелой, Она восходит ярче и полней, И счастлив я, пока на свете белом Горит, горит звезда моих полей...
«Гори, гори, моя звезда». (Романс на слова Колчака).
Учитель: Поэт трагически погиб в самом расцвете сил, в 35 лет. Его называли Есениным 60-х лет. Но сам он, учась у Есенина мастерству стиха, часто обижался, когда его поэзию недооценивали, считали есенинскими перепевами («Что вы меня в подпасках-то у Есенина держите?»). Любопытен такой факт: первый памятник С. Есенину на родине, в Рязани, был установлен через 50 лет после гибели поэта, в 1975 году. А Рубцову - уже в 1985 году, через 14 лет! Неужели мы умнеем? А тем временем ширится, растет посмертная слава поэта. Более 130 песен уже написано на его стихи, о нем снимают фильмы, хлынул поток воспоминаний. Что ж, и Мартынов осмелился оставить после дуэли с Лермонтовым свои мемуары; невольно на память приходят стихи Роберта Рождественского:
Надо верить в обычное. Надо рассчитывать здраво: У поэтов с убийцами, в сущности, Общая слава. Кто в веках уцелел? Разберись в наслоенье мотивов. Мы не помним царей. Помним: были Дантес и Мартынов...
...А теперь еще и Дербина... Что двигало их пером? Сложно сказать. Но что бы они ни писали, не спишет наша память за давностью лет грехов ни ей, ни Дантесу, ни «подлецу Мартышке». Ясно главное: ей всю жизнь носить страшную печать и оправдываться перед людьми, ему - жить в своих стихах и изо всех сил светить нам своим тихим, но все ярче разгорающимся «русским огоньком». Поэзия Николая Рубцова не дает нам отчаяться, ведь сам он свято верил в свою звезду - звезду веры, надежды, любви. (Чтение «Я уплыву на пароходе...»)
Я уплыву На пароходе, Потом поеду На подводе, Потом еще на чем-то вроде, Потом верхом, Потом пешком Пойду по волоку с мешком – И буду жить в своем народе!
(Чтец читает стихотворение «До конца»)
До конца, Перед этим Строгим сельсоветом, Перед этим Стадом у моста, Перед всем Старинным белым светом Я клянусь: Душа моя чиста. Пусть она Останется чиста До конца, До смертного креста! До тихого креста Пусть душа Останется чиста! Перед этой Желтой, захолустной Стороной березовой Моей, Перед жнивой Пасмурной и грустной В дни осенних Горестных дождей.
Негромко звучит проникновенная мелодия знаменитой «Горницы» (муз. Морозова) в исполнении Г. Яутакайте (грамзапись).
Литература
1. Беликов В. Ручная молния. «Север», 1993. № 5. 2. Бараков В. О народности Николая Рубцова. Литература в школе, 1991. № 3. 3. ДербшаЛ. О Рубцове. «Слово», 1994 г., № 9, 10. 4. О Николае Рубцове и его стихах в книге: Н. Рубцов. Посвящение другу. Лениздат, 1984, с. 5-16. 5. Коняев И. Поэт России Николай Рубцов. Роман-газета, 1993. № 19-20. 6. Коняев Н. В музее Николая Рубцова. Костер, 1991. № 3. 7. Каркавцев В. Меж двумя январями. «Комсомольская правда», 1986. № 4. 8. Мерцалов В. Высекать огонь из слова. «Труд», 1991, 19 января. 9. Осетров Е. Голоса поэтов. 1991, стр. 254-255. 10. Панина Н. Горит его звезда. Литература в школе, 1991. № 3. 11. Сафронов В. Много значит она для меня. «Советская Россия», 1986. № 4. 12. Свистунов М. Плач о черном лебеде. Север, 1991. № 2. 13. Чечетин В. Встречи (этюды о Н. Рубцове). Москва, 1986. № 9.
