А.К.Толстой

АЛЕКСЕЙ КОНСТАНТИНОВИЧ ТОЛСТОЙ

1817-1875

В беспредельное влекома,

Душа незримый чует мир:

А.К.Толстой

И.А.Бунин писал в 1925 году в очерке "Инония и Китеж", спустя полвека со дня смерти А.К.Толстого: "Гр. А.К.Толстой есть один из самых замечательных русских людей и писателей, еще и доселе недостаточно оцененный, недостаточно понятый и уже забываемый. А ведь меж тем ценить, понимать и помнить по­добных ему надо в наши дни особенно. Ведь существование нации определяется все-таки не материальным. Россия и русское слово (как проявление ее души, ее нравственного строя) есть нечто нераздельное».

И.С.Тургенев писал об А.К.Толстом: "Он оставил в нас­ледство своим соотечественникам прекрасные образцы драм, ро­манов, лирических стихотворений, которые в течение долгих лет стыдно будет не знать всякому образованному русскому; он был создателем нового у нас литературного рода - исторической баллады, легенды; на этом поприще он не имеет соперников: На­конец - и как бы в подтверждение сказанного выше о многосто­ронности его дарования - кто же не знает, что в его строго идеальной и стройной натуре била свежим ключом струя непод­дельного юмора - и что граф А.К.Толстой, автор "Смерти Иоан­на Грозного" и "Князя Серебряного", был в то же время одним из творцов памятного всем Козьмы Пруткова. Всем, знавшим его, хорошо известно, какая это была душа, честная, правдивая, доступная всяким добрым чувствам, готовая на жертвы, предан­ная до нежности, неизменно верная и прямая. "Рыцарская нату­ра" - это выражение почти неизбежно приходило всем на уста при одной мысли о Толстом; я бы позволил себе употребить дру­гой - в наше время несколько заподозренный, но прекрасный и в данном случае самый уместный - эпитет. Натура гуманная, глу­боко гуманная! - вот что был Толстой, и как у всякого истин­ного поэта, жизнь которого неуклонно переливается в его твор­чество, эта гуманная натура Толстого сквозит и дышит во всем, что он написал". Правда, надо сказать - редко кому выпадало на долю провести жизнь при таких благоприятных обстоятельст­вах. Ничто не помешало ему вполне свободно отдаться лучшим стремлениям своей благородной натуры, развить те богатейшие возможности, которыми одарила его природа.

■ Своеобразие личности и мировоззрения

Алексей Константинович Толстой родился в Петербурге 24 августа 1817 года. С материнской стороны А.К.Толстой происхо­дил из рода Разумовских. Его мать, красавица Анна Алексеевна Перовская, была дочь вельможи александровской эпохи, одно время министра народного просвещения, графа Алексея Кирилло­вича Разумовского. Кирилл Разумовский был прадед Толстого. Брак с Константином Перовским, родственником великого Льва Толстого, был очень неудачный, родители расс­тались сразу после рождения Алексея Константиновича. Все ран­нее детство поэта прошло вне Петербурга. В автобиографическом письме к Анджело де-Губернатису, Алексей Толстой сообщал: "Уже шести недель от роду был увезен в Малороссию своей ма­терью и дядей с материнской стороны господином Алексеем Пе­ровским. Он воспитал меня, первые годы мои прошли в его име­нии, поэтому я и считаю Малороссию своей настоящей Родиной".

Едва ли не вся жизнь А.К.Толстого связана с имением Алексея Перовского Красный Рог, с его деревянным охотничьим замком, построенном для Кириллы Разумовского по проекту зна­менитого архитектора Растрелли, с его великолепным парком, широкими полями и бесконечными брянскими лесами. Впечатления детства навсегда врезались в память, многое, если не все, оп­ределили в характере А.К.Толстого. Он писал: "Мое детство бы­ло очень счастливо и оставило одни только светлые воспомина­ния. Единственный сын, не имевший никаких товарищей для игр и наделенный весьма живым воображением, я очень рано привык к мечтательности, вскоре превратившейся в ярко выраженную склонность к поэзии. Много содействовала этому природа, среди которой я жил; воздух и вид наших больших лесов, страстно лю­бимых мною, произвели на меня глубокое впечатление, наложив­шее отпечаток на мой характер и на всю мою жизнь и оставшиеся во мне и поныне". Воспитанием и образованием племянника руко­водил Алексей Перовский, приглашая лучших учителей и гуверне­ров. Алексей Перовский был не только очень образованным чело­веком, но и талантливым писателем, широко известным в свое время под псевдонимом Антоний Погорельский.

"В возрасте 8 или 9 лет я отправился вместе со своими родными в Петербург", - пишет Алексей Толстой, где он был представлен цесаревичу Александру, будущему императору Алек­сандру II и допущен в круг детей, с которыми цесаревич прово­дил воскресные дни. "С этого времени, - замечает писатель, - благосклонность его ко мне никогда не покидала меня". Дружба с императором, несмотря на размолвки, продлилась в течение всей жизни А.К.Толстого. Кстати, именно для маленького пле­мянника и цесаревича написал свою знаменитую сказку "Черная курица" Антоний Погорельский, дядя Толстого.

Алешу учат английскому, французскому, немецкому, италь­янскому, латинскому языкам, занимаются с ним живописью и му­зыкой. Десяти лет Толстой впервые с матерью и дядей побывал в Германии. В Веймаре, помимо герцогских детей, маленького гра­фа Толстого представляют великому Гете, к которому мальчик "инстинктивно был проникнут глубочайшим уважением, ибо слы­шал, как о нем говорили все окружающие. От этого посещения в памяти моей остались величественные черты лица Гете и то, что я сидел у него на коленях". Великий Гете подарил будущему пи­сателю кусок клыка мамонта с собственноручно выцарапанным изображением фрегата.

Художнические наклонности у маленького Толстого прояви­лись очень рано, и этому способствовали многие факторы: счастливое детство, высокая впечатлительность, склонность к мечтательности, любовь к природе, поездки по России и Европе, влияние дяди Антония Погорельского (псевдоним Перовского). "С шестилетнего возраста, - признавался А.Толстой, - я начал марать бу­магу и писать стихи".

В 1831 году тринадцатилетний Алеша совершает с родными свое первое путе­шествие в Италию. "Невозможно передать, - пишет Толстой, - всю силу моих впечатлений и тот переворот, который произошел во мне, когда сокровища искусства открывались моей душе, предчувствовавшей их еще до того, как я их увидел воочию". Венеция, Верона, Милан, Генуя, Флоренция, Рим, Неаполь: Пе­ровский покупает картины и статуи работы старых мастеров. Алеша ведет дневник, свидетельствующий о том, что мальчик прекрасно разбирается в искусстве.

В 1834 году был определен студентом в Московский Архив Министерства иностранных дел, в старинном каменном здании, некогда стоявшем в кривом переулке за Покровкой. Этот архив всегда был знаменит служившей там молодежью. В нем в свое время обитали "любомудры", основавшие в России философское направление в поэзии. Из его стен вышли братья Веневитиновы и Киреевские, Хомяков, Кошелев, Шевырев и многие другие писате­ли и общественные деятели. Это об "архивных юношах" говорил А.С.Пушкин, что они "воспитывались в Московском университете, служат в Московском Архиве, они одарены убийственной памятью, все знают, все читали", и что их "стоит только тронуть паль­цем, чтобы из них полилась их всемирная ученость". В Архиве Толстой разбирал и описывал древние рукописи и документы. Именно тогда зародился его интерес к истории Древней Руси, здесь почерпнул он многие сведения, определившие его взгляды на историю России, узнал факты и исторические легенды, вошед­шие позднее в его исторические баллады, драмы, в роман "Князь Серебряный".

В восемнадцать лет Толстой сдает экзамены по всем пред­метам, составляющим курс словесного факультета Московского университета, и получает аттестат на право быть чиновником первого разряда. В 1837 году Толстой слу­жит в русской миссии при германском сейме во Франкфур­те-на-Майне, а в 1840 году переводится в Российскую канцеля­рию Его Императорского Величества, во второе отделение, в ве­дении которого были вопросы законодательства. Он оказывается в самом центре государственной жизни, получает возможность ознакомиться с ней "изнутри", оценить происходящие в России процессы, выработать к ним свое отношение и занять свою собс­твенную позицию.

Глубоко и серьезно Толстой занимается в 40-е годы лите­ратурой. В 1841 году он издал фантастическую повесть "Упырь" под псевдонимом Краснорогский. Впоследствии он не придавал ей никакого значения и не включал в собрание своих сочинений. Лишь в 1900 году повесть издана под редакцией личного друга семьи Толстого, Владимира Соловьева. Это фантастика в стиле Гофмана и дяди-воспитателя Толстого, Перовского-Погорельского. Весьма благожелательно отозвался о повести Белинский, который увидел в ней "все признаки, еще слишком молодого, но тем не менее замечательного дарования".

В 40-х годах А.Толстой напечатал очень мало - одно сти­хотворение, несколько очерков и рассказов. Но уже тогда был задуман и начат роман "Князь Серебряный", написаны стихотво­рения "Ты знаешь край, где все обильем дышит", "Колокольчики мои", баллада "Василий Шибанов", "Курган" и др. В те годы упадка поэзии, "похода против стихов" А.Толстой вполне до­вольствовался небольшим кругом своих слушателей - светских знакомых и приятелей.

В начале 50-х годов родился об­раз директора Пробирной палатки Козьмы Пруткова, отцами кото­рого были А.К.Толстой и два его двоюродных брата - Алексей и Владимир Жемчужниковы. Директор Пробирной палатки был очень плодовит: он писал стихи, басни, эпиграммы, пьесы, афоризмы, исторические анекдоты, поучения. В этих произведениях братья от имени туповатого и хитроватого бюрократа Николая Скрипохи высказывались по самым различным вопросам современности, поз­воляя себе выразить острокритическое отношение ко многим яв­лениям современной им жизни. Прутковским произведениям соот­ветствовал и в жизни целый ряд озорных проделок, которые име­ли тот же смысл. Рассказывали, например, о том, как один из "опекунов" Пруткова объездил ночью в мундире флигельадъютанта главных петербургских архитекторов, сообщив им, что провалил­ся Исаакиевский собор, и приказав от имени государя явиться утром во дворец, и как был раздражен, узнав об этом, Николай I. И много еще подобных рассказов ходило о А.Толстом и Жемчужнико­вых.

В 1850-1851 годах А.Толстой встретился с Софьей Андреевной Миллер, урожденной Бахметьевой, которая была женой полковника конной гвардии Л.Ф.Миллера. А.Толстой встретился на балу-маскараде с незна­комкой, которая отказа­лась снять маску, но взяла его визитную карточку, пообещав дать знать о себе. Вернувшись домой, А.Толстой долго не мог уснуть. В этот вечер он пишет стихотворение "Средь шумного бала".

Средь шумного бала, случайно,

В тревоге мирской суеты,

Тебя я увидел, но тайна

Твои покрывала черты:

Мне стан твой понравился тонкий

И весь твой задумчивый вид,

А смех твой, и грустный и звонкий,

С тех пор в моем сердце звучит.

Через несколько дней он увидел ее. Софья Андреевна стала единственной на всю жизнь любовью А.Толстого. Любовь их была глубоким чувством, но соединить свои судьбы они не могли, так как были препятствия со стороны властной матери А.Толстого и Л.Ф.Миллера. Брак был оформлен только в 1863 году. Софья Анд­реевна всегда была верной подругой А.Толстого, его музой и первым строгим критиком, она обладала безупречным вкусом, и ее мнением художник очень дорожил. Софья Андреевна была великолепно образована, знала несколько языков, играла на рояле, хорошо пела. Вся любовная лирика А.Толстого с 1851 года посвящена ей.

В начале 50-х годов Толстой сближается с Тургеневым, входит в круг авторов журнала "Современник", но литературной деятельности мешает служба, осложняет ее и расхождение с кру­гом Некрасова. Эстетические пристрастия А.Толстого обусловле­ны его социально-политическими идеями и пристрастиями. Нравс­твенное направление своих произведений Толстой характеризовал "как отвращение к произволу" с одной стороны, "с другой - как ненависть к ложному либерализму, стремящемуся не возвысить то, что низко, но унизить высокое. Впрочем, я полагаю, - за­мечал А.К.Толстой, - что оба эти отвращения сводятся к одно­му: ненависти к деспотизму, в какой бы форме он ни проявлял­ся".

Деспотизм был неприемлем для А.Толстого, будь то деспо­тизм верховной власти или деспотизм каких бы то ни было об­щественных группировок, политических партий или движений. Особенно сильное возмущение А.Толстого вызывало набирающее силу революционное движение демократов, сплотившихся вокруг "Современника". Пропагандистами невежества и варварства назы­вал А.Толстой тех, кто проповедовал "принципы Парижской ком­муны". Свое "политическое кредо" А.Толстой выразил в стихот­ворении "Поток-богатырь", в котором представил новейшие взгляды, идеи и теории через призму восприятия проспавшего 500 лет богатыря по имени Поток. Видит богатырь, какие стран­ные, необъяснимые для него, привыкшего к почитанию князя без лести и самоуничижения, к демократическому новгородскому ве­че, к справедливому суду, к вере Божией, дела творятся на русской земле: убийцу объявляют "не виновным ни в чем", как

какой-то аптекарь, не то патриот ,

Пред толпою ученье проводит:

Что, мол, нету души, а одна только плоть

И что если и впрямь существует Господь,

То он только есть вид кислорода,

Вся же суть в безначалье народа.

Поток не понимает, почему он должен уважать и почитать мужика только за то, что он мужик и за то, что "смиреньем ве­лик". Но Поток говорит:

Есть мужик и мужик!

Если он не пропьет урожаю,

Я тогда мужика уважаю.

Досталось в стихотворении и новоявленным красавицам, "остриженным вкруг, в сюртуках и очках", что совершают "прес­ловутое общее дело: потрошат чье-то мертвое тело". Нетрудно догадаться, что А.Толстой метит в популярную тогда теорию женской эмансипации.

Полемизируя с теориями революционной демократии и видя в них лишь нигилистическое отрицание и всеразрушение, А.Толс­той предостерегал своих современников: нигилизм "вовсе не дрянность, он глубокая язва. Отрицание религии, семейства, государства, собственности, искусства - это не только нечис­тота, - это чума, по крайней мере по моему убеждению. Он вов­се не забит и не робок, он торжествует в значительной части молодого поколения; а неверные, часто несправедливые, иногда и возмутительные меры, которые принимала против него адми­нистрация, нисколько не уменьшают уродливости и вреда его учения". Обратим внимание, что только через 20 лет эти мысли были выражены в романе И.С.Тургенева «Отцы и дети», а потом в творчестве Н.С.Лескова, Ф.М.Достоевского и других писателей.

А.Толстой всегда считал себя только художником, го­воря, что хоть он и ненавидит деспотизм, он "слишком худож­ник, чтобы начинять этим художественное творения, и я - слиш­ком монархист, чтобы нападать на монархию. Даже скажу: я слишком художник, чтобы нападать на монархию. Но если один монарх - дурен, а другой - слаб, разве из этого следует, что монархи не нужны?" Главное, что характеризует взгляды Толстого — «ненависть к деспотизму, в какой бы форме он не проявлялся».

Служебные обязанности угнетали А.Толстого. В своих письмах к Миллер он пишет: "Я родился художником, но все обс­тоятельства и вся моя жизнь до сих пор противились тому, что­бы я сделался вполне художником. Надобно, чтобы каждый прино­сил по мере сил пользу государству. Но если ты хочешь, чтобы я тебе сказал, какое мое настоящее призвание, - быть писате­лем. С раннего детства я чувствовал влечение к художеству и ощущал инстинктивное отвращение к "чиновнизму" и к "капрализ­му". Так знай же, что я не чиновник, а художник: Но как рабо­тать для искусства, когда слышишь со всех сторон слова: служ­ба, чин, вицмундир, начальство и тому подобное?"

Исполнен вечным идеалом,

Я не служить рожден, а петь!

Не дай мне, Феб, быть генералом,

Не дай безвинно поглупеть!

Служба у А.Толстого вызывает отвращение, и если бы он хотел себя заставить подчиниться своему положению, то это не привело бы к желаемому результату. А.Толстой ставил "искусс­тво как пользу в сто раз выше службы". "Убить человека дурно, но убить мысль, ум - хуже". О своей судьбе, о тех обстоятель­ствах, которые лишили его возможности творить по вдохновению, поэт говорит в поэме "Иоанн Дамаскин", герои которой - древний богослов и автор церковных песнопений - совершенно оче­видно выражают сокровенные желания и стремления самого А.Толстого:

В толпе вельмож всегда один,

Мученья полон я и скуки;

Среди пиров, в главе дружин,

Иные чудятся мне звуки;

Неодолимый их призыв

К себе влечет меня все боле -

О, отпусти меня, калиф,

Дозволь дышать и петь на воле!

Через три года примерно эти же чувства А.Толстой изло­жил уже в официальном письме Александру II, прося об отстав­ке: "Служба, какова бы она ни была, глубоко противна моей на­туре. Я думал, что мне удастся победить в себе натуру худож­ника, но опыт показал, что я напрасно боролся с ней. Служба и искусство несовместимы, одно вредит другому, и надо делать выбор".

Добившись отставки, А.Толстой посвящает себя литерату­ре, семье, охоте, деревне. При дворе он появляется лишь для того, чтобы воспользоваться привилегией друга императора: "говорить во что бы то ни стало правду", чтобы помочь своим собратьям по перу. Благодаря хлопотам А.Толстого в 1853 году возвращается из ссылки Тургенев. В середине 50-х годов он помог вернуться из ссылки Тарасу Шевченко. Летом 1862 года вступился за Ивана Аксакова, которому было запрещено редактировать газету "День". В 1863 году он вновь заступается за Тургенева, прив­леченного по делу о лицах, обвиняемых в связях с "лондонскими пропагандистами" Герценом и Огаревым. В 1864 году А.Толстой делает попытку смягчить участь Чернышевского, но не получил подмоги. На вопрос царя, что делается в русской литературе, А.Толстой ответил, что она "надела траур по поводу несправед­ливого осуждения Чернышевского", но Александр II холодно оборвал его: "Прошу тебя, Толстой, никогда не напоминай мне о Чернышевском". Произошла размолвка, и разговор не принес ни­каких результатов. Этот эпизод особенно наглядно демонстриру­ет, насколько глубоки и непоколебимы были убеждения А.Толсто­го о чести, законе, справедливости. Ведь ни к взглядам Черны­шевского, ни к его личности А.Толстой никогда не испытывал симпатий, но он был возмущен теми незаконными методами расп­равы, которые не могут быть допустимы даже по отношению к врагу.

Благородство многое определяет в человеческом облике и литературной деятельности А.Толстого. О его душевной чистоте писали современники. И действительно, чувство собственного достоинства, искренность, прямота, нежелание и органическая неспособность кривить душой, идти на нравственные компромиссы были отличительными свойствами А.Толстого; они не раз приво­дили писателя к размолвкам с его социальным окружением и де­лали привлекательным все, к чему ни прикасалась его душа. Ра­зумеется, это не избавляло А.Толстого от ошибок и заблужде­ний, но и в своих заблуждениях он был честен, и в них мы не обнаружим ни темных помыслов, ни сомнительных расчетов.

Пусть тот, чья честь не без укора,

Страшится мнения людей;

Пусть ищет шаткой он опоры

В рукоплесканиях друзей!

Но кто в самом себе уверен,

Того хулы не потрясут -

Его глагол нелицемерен,

Ему чужой не нужен суд.

Ни пред какой земною властью

Своей он мысли не таит,

Не льстит неправому пристрастью,

Вражде неправой не кадит;

Ни пред венчанными царями,

Ни пред судилищем молвы

Он не торгуется словами,

Не клонит рабски головы,

Друзьям в угодность, боязливо

Он никому не шлет укор;

Когда ж толпа несправедливо

Свой постановит приговор,

Один, не следуя за нею,

Пред тем, что чисто и светло,

Дерзает он, благоговея,

Склонить свободное чело!

■ А.Толстой о предназначении искусства

Вл.Со­ловьев писал, что граф А.Толстой - поэт не "созерцательной", а "воинствующей" мысли, поэт-борец. «Наш поэт боролся ору­жием свободного слова за право красоты, которая есть ощути­тельная форма истины, и за жизненные права человеческой лич­ности». Сам поэт понимал свое призвание как борьбу, называя себя "певцом, державшим стяг во имя красоты".:

Господь, меня готовя к бою,

Любовь и гнев вложил мне в грудь,

И мне десницею святою

Он указал правдивый путь.

К ненависти к деспотизму А.Толстой мог бы прибавить, как он писал, «ненависть к педантичной пошлости наших так на­зываемых прогрессистов с их проповедью утилитаризма в поэзии. Я один из двух или трех писателей, которые держат у нас знамя искусства для искусства, ибо убеждение мое состоит в том, что назначение поэта - не приносить людям какую-нибудь непосредс­твенную пользу или выгоду, но возвышать их моральный уровень, внушая им любовь к прекрасному, которая сама найдет себе при­менение безо всякой пропаганды».

А.Толстой полагал, что "цель художества - служить обще­му делу, наравне со всеми другими ремеслами и занятиями". Ис­тинное искусство не может служить какой-либо партии или како­му-либо направлению, старому или новому, ведь не принадлежали ни к какому направлению Данте, Шекспир, Гете, Гомер. "Направ­ление, - утверждал А.Толстой, - должно быть в жизни, и тогда оно само собой выразится в литературе, а задавать себе задачи - это значит делать из искусства орудие и, стало быть, от не­го отказаться". Он был убежден: «Остается истинное, вечное, абсо­лютное, не зависящее ни от какого столетия, ни от какого вея­ния, ни от каких мод, - и вот этому-то я всецело отдаюсь. Да здравствует абсолютное, т.е. да здравствует человечность и поэзия! Боже, до чего далеки мировые судьи и от того и от другого!» (из письма Б.М.Маркевичу, 1871 г.).

Свой идеал поэта А.Толстой воплотил в образе Иоанна Да­маскина. Созданный для жизни духа, Иоанн не выносит мирской суеты, но его духовная потребность влечет его не к созерцанию только, а и к борьбе:

И раздавался уж не раз

Его красноречивый глас

Противу ереси безумной,

Что на искусство поднялась

Грозой неистовой и шумной.

■ Своеобразие поэтического мироощущения

Поэтическое мироощущение А.Толстого определяли по-раз­ному: как идеалистическое, как романтическое с элементами ре­алистического. К.Чуковский назвал свою статью об А.К.Толстом "Поэт-духовидец". Д.Андреев определил природу поэтического дара Толстого как вестническую.

В метафилософской концепции культуры Д.Андреева вестник - это тот, кто, будучи вдохновляем высшими силами, «дает людям почувствовать сквозь образы искусства в широком смысле этого слова высшую правду и свет, льющийся из миров иных. Пророчество и вестничество - понятия близкие, но не совпадающие. Вестник действует только через искусство; пророк может осуществить свою миссию и дру­гими путями - через устное проповедничество, через религиоз­ную философию, даже через образ всей своей жизни. С другой стороны, понятие вестничества близко к понятию художественной гениальности, но не совпадает и с ним. Гениальность есть выс­шая степень художественной одаренности. И большинство гениев были в то же время вестниками в большей или меньшей степени, но, однако, далеко не все. Кроме того, многие вестники обла­дали не художественной гениальностью, а только талантом». «Вестники выполняют высочайшую миссию, возложенную на них - миссию духовного возвышения и просветления людей путем приобщения их к истинам высшей реальности».

Говоря об А.Толстом, Д. Андреев полагает, что мало кто даже из гениальных поэтов сумел так ясно и определенно выразить это чувство подчинен­ности, зависимости от внеположных, высших сил. Особенно ярко эта мысль воплотилась в стихотворении "Тщетно, художник, ты мнишь, что творений своих ты создатель". «Одного этого стихот­ворения было бы, вероятно, достаточно, чтобы для нас сделался ясным и бесспорным дар вестничества, которым обладал этот по­эт», - убежден Д.Андреев. Как утверждает А.Толстой, художник не выдумывает, не соз­дает художественные образы, не является создателем своих тво­рений:

Вечно носились они над землею, незримые оку.

Не Гете великого Фауста создал, "в древнегерманской одежде, но в правде глубокой, вселенской". Фауст Гете с "об­разом сходен предвечным своим от слова до слова". Не "из се­бя" брал Бетховен "ряд раздирающих сердце аккордов" похорон­ного марша - "плач неутешной души над погибшей великою мыслью, рушенье светлых миров в безнадежную бездну хаоса".

Нет, эти звуки рыдали всегда в беспредельном пространстве,

Он же, глухой для земли, неземные подслушал рыданья.

Поэт убежден, что образы искусства живут помимо личной воли и личного сознания человека. Истинный источник поэзии, как и всякого художества, - не во внешних явлениях, не в субъективном соз­нании художника, а в самобытном мире вечных идей или первооб­разов. Они столь же материальны, сколь материальна идея, мысль, материален дух. Так воплотилась в творчестве А.Толсто­го метафизическая теория мыслеобраза, идея материальности ду­ха, ставшая величайшим завоеванием русского космического соз­нания. Разные мыслители говорили о том, что дух, духовная энергия материально существует в мироздании, в космических пространствах. Мысль о материальности идеи - центральная и в творчестве Ф.И.Тютчева и Ф.М.Достоевского.

Красота, Любовь, Добро, - высшие идеи существования для А.Толстого. Но Красота в явлениях внешнего мира есть лишь отраже­ние самобытной и вечной красоты:

И все сокровища природы,

Степей безбрежный простор,

Туманный очерк дальних гор,

И моря пенистые воды,

Земля, и солнце, и луна,

И всех созвездий хороводы,

И синей тверди глубина, -

То все одно лишь отраженье,

Лишь тень таинственных красот,

Которых вечное виденье

В душе избранника живет. ("Иоанн Дамаскин")

Вдохновенный художник, воплощая свои созерцания в чувс­твенных формах, есть связующее звено, или посредник между ми­ром вечных идей или первообразов и миром вещественных явле­ний.

Едино, цельно, неделимо,

Полно созданья своего,

Над ним и в нем, невозмутимо,

Царит от века Божество.

Осуществилося в нем ясно,

Чего достичь не мог никто:

Несогласимое согласно,

С грядущим прошлое слито.

Совместно творчество с покоем,

С невозмутимостью любовь,

И возникают вечным строем

Ее созданья вновь и вновь.

Всемирным полная движеньем,

Она светилам кажет путь,

Она нисходит вдохновеньем

В певца восторженную грудь;

Цветами рдея полевыми,

Звуча в паденье светлых вод,

Она законами живыми

Во всем, что движется, живет.

Всегда различна во вселенной,

Но вечно с ней съединена,

Она для сердца несомненна,

Она для разума темна.

Как писал Д.Андреев, никто в русской литературе с такой "ясностью, обоснованной силой и пламенностью, как Толстой в своем "Иоанне Дамаскине", не выразил "ту идею, что искусство вообще и искусство слова в особенности может быть выражением высшей реальности, верховной правды, дыханья миров иных, и что поэт, осуществляющий дар вестничества, выполняет этим то, к чему предназначен Божественными силами". И только свободный поэт может осуществить эту высокую миссию. Иоанн говорит ка­лифу, отказываясь от почестей, богатств и славы его собрата и соправителя:

О верь, ничем тот не подкупен,

Кому сей чудный мир доступен,

Кому Господь дозволил взгляд

В то сокровенное горнило,

Где первообразы кипят,

Трепещут творческие силы!

То их торжественный прилив

Звучит певцу в его глаголе -

О, отпусти меня, калиф,

Дозволь дышать и петь на воле!

В своих стихах А.Толстой создал поразительный по своей глубине, яркости и художественной убедительности образ "миров иных", "страны лучей, незримой нашим взорам", "заоблачной от­чизны", где "вокруг миров вращаются миры", где "сонмы душ возносят стройным хором своих молитв немолчные дары".

Блаженством там сияющие лики

Отвращены от мира суеты…

Там, "среди миров иных", в "неведомой дали" "жизнь светлей и чище" , и поэтому поэт так любит

там, за лазурным сводом

Ряд жизней мысленно отыскивать иных

Но "нет в мире языка то ощущенье передать", когда поэту "мир провидится надзвездный". Световая природа мира Высших идей и первообразов недос­тупна человеческому взору, а в человеческом языке нет таких слов и понятий, которые могли бы правильно передать нам сущ­ность этого мира. Там все сияет, ослепляет, сверкает. Когда Моисей на горе Синай просил Господа показать ему свой Лик, то Господь ответил, что не может человек, видевший Господа, ос­таться в живых, ибо не может выдержать простой смертный излу­чений, исходящих от Высших сущностей.

■ Эстетические воззрения

В своем творчестве А.Толстой выразил идеи, ставшие ма­гистральными в искусстве начала XX столетия. Вл.Соловьев в конце XIX столетия сформулировал и обосновал те интуитивные прозрения, что так ярко воплотились в поэзии А.К.Толстого. "Красота в природе, - утверждал Вл.Соловьев, - не есть выра­жение всякого содержания, а лишь содержания идеального, она есть воплощение идеи".

Красота в природе - воплощение замысла Бога, идеи вели­кого Всеединства. Отдельные явления природы: "моря шумные пу­чины", "неба вечного простор", "светил блестящий хор", "род­ной земли вершины", "поля и пестрые цветы, и с гор струящиеся воды" для А.Толстого - "отдельно взятые черты / Всецельно дыша­щей природы". А природа в своих формах отражает совершенство, полнотою которого обладает Божество:

Все явления вселенной,

Все движенье вещества

Все лишь отблеск божества,

Отраженьем раздробленный!

Врозь лучи его; скользя,

Разделились беспредельно,

Мир земной есть луч отдельный -

Не светить ему нельзя!

Бог один есть свет без тени,

Нераздельно в нем слита

Совокупность всех явлений,

Всех сияний полнота;

Но струящаясь от Бога

Сила борется со тьмой;

В нем могущества покой -

Вкруг него времен тревога!

Мирозданием раздвинут,

Хаос мстительный не спит:

Искажен и опрокинут,

Божий образ в нем дрожит;

И всегда, обманов полный,

На Господню благодать

Мутно плещущие волны

Он старается поднять!

А.Толстой очень любил ту красоту природы, что окружала его. Ю.Айхенвальд писал: "В самом течении и ритмике стихов дышит у него радость жизни. Иной раз даже льется через край страстное, взволнованное и волнующее чувство:

Гей ты, родина моя!

Гей ты, бор дремучий!

Свист полночный соловья,

Ветер, степь да тучи!

У него есть неудержимый восторг перед счастьем бытия, перед радостью дыханья, и прямо из души выливается один из прекраснейших звуков русской поэзии - это светлая волна ран­ней весны, этот вечно свежий, полный восхищения и грусти клик человеческого сердца".

То было утро наших лет! -

О счастие! о слезы!

О лес! о жизнь! о солнца свет!

О свежий дух березы!

Он вообще - поэт весны: несомненная, очевидная, всеми любимая. Майское, счастливое, ласковое ликующими ручейками звенит у него в стихах, и кого не восхитит эта божественная игра, которая разыгрывается в свежем, в зеленом, в лесу моло­дом, где синеет медуница, где черемуха гнет свои душистые ветви?

Теперь в ветвях березы

Поют и соловьи,

В лугах поют стрекозы,

В полях поют ручьи,

И много в небе рея

Поет пернатых стай -

Всех месяцев звончее

Веселый месяц май.

Весна пробуждает в душе человека дремавшие силы, будит ощущение красоты, любви, жажду обновления. Человек словно сливается с миром природы, чувствует эти волшебные струны, натянутые между небом и землей. Весенняя природа говорит язы­ком, понятным открытой навстречу красоте природы душе челове­ка. Реалии мира весны, с живописной яркостью представленные в стихах А.Толстого, говорят о счастье, о любви, о юности. Че­ловек неразрывно связан с миром природы, в котором в велико­лепных материальных, чувственных формах воплотилось идеальное содержание. Вот почему душа человека живет в унисон со всеми проявлениями природного целого.

Природа становится не просто фоном, но фактом, субъек­том творческого процесса, а художественное творчество - органичным продолжением природных процессов, воплоща­ющих Божественный замысел.

Главной трагедией человека считал А.Толстой дробность вдохновения, отсутствие душевного синтеза, внутреннюю нецель­ность, частичность, невозможность объединить "отдельно взятые черты всецельно дышащей природы".

Жемчужиной русской лирики, средоточием религиозных и мистических устремлений поэта стало стихотворение "Слеза дро­жит в твоем ревнивом взоре". А.Толстой провозглашает первич­ность Идеи, Глагола, Слова. Как сказано в Евангелии от Иоан­на: "В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков; И свет во тьме светит, и тьма не объяла его".

■ Своеобразие любовной лирики

И всюду звук, и всюду свет ,

И всем мирам одно начало,

И ничего в природе нет,

Что бы любовью не дышало.

А.К.Толстой

Светом, дарующим жизнь и воплощающим божественное всее­динство в творчестве А.Толстого является Любовь. Как писал Вл.Соловьев, в стихотворениях Толстого выра­жена идеальная сторона любви:

Слиясь в одну любовь, мы цепи бесконечной

Единое звено,

И выше восходить в сияньи правды вечной

Нам врозь не суждено.

Красота природы и сила любви имеют в поэтическом вдох­новении А.Толстого один и тот же голос, они одинаково говорят "нездешние речи" и как два крыла поднимают душу над землею. Образ Любви в творчестве А.Толстого - воплощение божественно­го всеобъемлющего начала, торжество вечной жизни - оконча­тельный смысл бытия. Чуткость к природной жизни сливается с чуткостью любви, и одно усиливает другое:

То было раннею весной,

Трава едва всходила,

Ручьи текли, не парил зной,

И зелень рощ сквозила;

Труба пастушья поутру

Еще не пела звонко,

И в завитках еще в бору

Был папоротник тонкий.

То было раннею весной,

В тени берез то было,

Когда с улыбкой предо мной

Ты очи опустила.

То на любовь мою в ответ

Ты опустила вежды-

О жизнь! о лес! о солнца свет!

О юность! о надежды!

И плакал я перед тобой,

На лик твой глядя милый,-

То было раннею весной,

В тени берез то было!

То было в утро наших лет -

О счастие! о слезы!

О лес! о жизнь! о солнца свет!

О свежий дух березы!

("То было раннею весной")

Любовь, по А.Толстому, вмещает в себя такие понятия, как честь, совесть, сострадание, дружба, верность, религия, «законов уваженье», привязанность к отечеству:

Коль нет любви, то нет и убеждений;

Коль нет любви, то знайте: нет и Бога!

Вы ж, за отечество в кровавых битвах

Бессмысленно губящие друг друга,

Вы можете ль сказать, кто приковал

К известному пространству человека?

Кто ограничил ваш свободный дух

Стеной, горами, морем, иль заставой?

Когда б любовь оправдывалась в мире,

Отечеством была бы вся земля,

И человек тогда душою вольный

Равно любил бы весь широкий мир,

Отечеством бы звал не только землю,

Он звал бы им и звезды и планеты!

Любовь не только открывает в человеке духовное зрение, поднимает его над земным бытием, проясняя его смысл, но и приближает к миру людей, пробуждает в нем любовь к ближнему, сострадание и понимание. Письма А.Толстого изобилуют похвалами в адрес окружаю­щих его людей. Все они "необыкновенно добрые": и хозяин гос­тиницы, и портной, и врач. Это любящее сердце видит в людях лучшее, что заложено в них. Это - доброта самой любви. Любовь в понимании А.Толстого - это христианская лю­бовь, о которой говорил святой апостол Павел в первом посла­нии к коринфянам:

"Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий.

Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, - то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, - нет мне в том никакой пользы.

Любовь долго терпит, милосердствует, любовь не завиду­ет, любовь не превозносится, не гордится.

Не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла. Не радуется неправде, а сорадуется истине.

Все покрывает, всему верит, всего надеется, все перено­сит.

Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекра­тятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.

Ибо мы отчасти знаем, а отчасти пророчествуем. Когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится. А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше".

Только любовь способна возвысить душу человека, очис­тить его сердце от жизненной суеты.

Не ветер, вея с высоты,

Листов коснулся ночью лунной;

Моей души коснулась ты -

Она тревожна, как листы,

Она, как гусли, многострунна.

Житейский вихрь ее терзал

И сокрушительным набегом,

Свистя и воя, струны рвал

И заносил холодным снегом.

Твоя же речь ласкает слух,

Твое легко прикосновенье,

Как от цветов летящий пух,

Как майской ночи дуновенье.

Любовь воскрешает человека к новой жизни, рождает вели­колепные порывы вдохновенья, пробуждает высшие творческие стремления.

Мне в душу, полную ничтожной суеты,

Как бурный вихорь, страсть ворвалася нежданно,

С налета смяла в ней нарядные цветы

И разметала сад, тщеславием убранный.

Условий мелкий сор крутящимся столбом

Из мысли унесла живительная сила

И током теплых слез, как благостным дождем,

Опустошенную мне душу оросила.

И над обломками безмолвен я стою,

И, трепетом еще неведомым объятый,

Воскреснувшего дня пью свежую струю

И грома дальнего внимаю перекаты.

Поэт писал Софье Андреевне: "Бывают минуты, в ко­торые моя душа при мысли о тебе как будто вспоминает дале­кие-далекие времена".

Любовь, усиливая ощущение чуда жизни, окружающей чело­века красоты, в то же время вызывает тоску по чему-то больше­му, чем окружающая действительность. Чувство огромной любви и неизменно сопровождающее его чувство наслаждения красотой ми­ра, позволяет человеку выйти из времени в вечность. Эта тоска по бесконечному, по чему-то таинственно великому - загадочное качество любви.

Великий дар любви - увидеть лучшее, избрать его и жить им, выстроить для себя иерархию - ту систему ценностей, что определит содержание жизни. В 1871 году А.К.Толстой пишет Софье Андреевне: "Если б у меня был Бог знает какой успех ли­тературный, и если б мне где-нибудь на площади поставили ста­тую, все это не стоило бы четверти часа с тобой и держать твою руку и видеть твое милое доброе лицо. Что было бы со мной, если бы ты умерла? А все-таки пусть лучше я после тебя умру, потому что я не хочу, чтобы тебе было тяжело после ме­ня. И тяжело слушать музыку без тебя". А ведь был в его жиз­ни огромный литературный успех, его сравнивали после поста­новки трагедий "Смерть Иоанна Грозного" и "Царь Федор Иоанно­вич" на русских и европейских сценах с Гете и даже с Шекспи­ром, и радовался он этому успеху и с нескрываемой гордостью писал ей о триумфах, а вот оказалось, что нужно не это, а нужно просто "держать твою руку и видеть твое милое лицо"!

Самое ценное в любви - родство душ, духовная близость, которую не в силах ослабить расстояние. Самое главное - когда души любящих звучат в унисон, когда даже в разлуке чувствуется нерушимая связь, помогающая преодолеть жизненные невзгоды.

Когда кругом безмолвен лес дремучий

И вечер тих;

Когда невольно просится певучий

Из сердца стих;

Когда упрек мне шепчет шелест нивы

Иль шум дерев;

Когда кипит во мне нетерпеливо

Правдивый гнев;

Когда вся жизнь моя покрыта тьмою

Тяжелых туч;

Когда вдали мелькнет передо мною

Надежды луч;

Средь суеты мирского развлеченья,

Среди забот,

Моя душа в надежде и сомненье

Тебя зовет

И трудно мне умом понять разлуку,

Ты так близка,

И хочет сжать твою родную руку

Моя рука!

"Настоящая дружба (я не говорю о любви) основана на постоянном и безграничном слиянии одной души в другую", - пи­сал А.Толстой в одном из писем к С.А.Толстой. 10 июля 1870 года А.К.Толстой пишет из Дрездена Софье Андреевне: "Вот я здесь опять, и мне тяжело на сердце, когда вижу опять эти улицы, эту гостиницу и эту комнату без тебя. Я только что приехал, в 3 с четвертью часа утра и я не могу лечь, не сказав тебе то, что говорю тебе уже двадцать лет, что я не могу жить без тебя, что ты мое единственное сокрови­ще на земле, и я плачу над этим письмом, как плакал двадцать лет тому назад". Шестнадцать лет назад, в 1856 году поэт пи­сал:

Смеркалось, жаркий день бледнел неуловимо,

Над озером туман тянулся полосой,

И кроткий образ твой, знакомый и любимый,

В вечерний тихий час носился предо мной.

Улыбка та ж была, которою люблю я,

И мягкая коса, как прежде, расплелась,

И очи грустные, по-прежнему тоскуя,

Глядели на меня в вечерний тихий час.

Через двадцать лет он напишет: "Кровь застывает в серд­це при одной мысли, что могу тебя потерять - я говорю себе: как ужасно глупо расставаться! Думая о тебе, я в твоем образе не вижу ни одной тени, ни одной. Все вокруг лишь свет и счастье". Когда А.Толстому было 15 лет, он написал стихи:

Я верю в чистую любовь

И в душ соединенье;

И мысли все, и жизнь, и кровь,

И каждой жилки бьенье

Отдам я с радостию той,

Которой образ милый

Меня любовию святой

Исполнит до могилы.

"Я говорил тогда, - писал А.Толстой через двадцать лет, - только о любви до могилы и не думал тогда, что любовь долж­на идти еще дальше: Спокойной ночи. Посылаю тебе всю мою душу - да будет она всегда с тобой". Душа возлюбленной лирического героя так же открыта для скорби и страданий, разлитых в изобилии на земле, как открыта его душа. Сердце ее так же "болит безотрадно", как его сердце ("Запад гаснет в дали бледно-розовой"). Истинная любовь делает душу прозрачной, сквозной, и взор, погруженный до ее дна, видит лик "желанный и любимый", ясно видит "глубь, где, как блестящий клад", Любви "сокровища лежат" ("Порой, среди забот и жизненного шума"). Святость любви для А.Толстого ясно обозначена символом "лик", этимо­логия которого восходит ко всему святому в душе человека: лик Бога, лики святых и апостолов, лики икон.

■ Особенности выражения патриотического сознания

Вл.Соловьев писал, что "мотивы любви и патриотизма при­надлежат к самым характерным" в творчестве А.Толстого. "Патриотизм, - по определению Вл.Соловьева, - природное чувство, заставляющее нас жить и действовать для блага того собирательного целого, к которому мы принадлежим".

Оставляя за собой право, "хвалить то, что считает хоро­шим, и порицать то, что считает дурным", А.Толстой называет любовь к Родине "благородной болезнью", А.Толс­той приходит в отчаянье, сравнивая два периода в истории Рос­сии - домонгольский и московский. Согласно исторической кон­цепции А.Толстого, современность была прямым продолжением по­зорного "московского" периода истории. Славянофильской идеа­лизации старинной русской самобытности он противопоставлял особое патриотическое западничество. По его убеждению, в древности Русь - и Киевское великое княжество и Новгородская республика - была близка к рыцарской и рыцарственной Европе и воплощала высший тип культуры, разумного общественного уст­ройства и свободного проявления достойной личности, но эти прекрасные национальные и одновременно международные качества погубило монгольское иго.

Обращаясь в своих произведениях к эпохе Киевской Руси, А.Толстой преследует цель, определяемую им так: "Передать не только колорит той эпохи, а главное, заявить нашу общность в то время с остальной Европой". А.Толстой был убежден, что Россия должна развиваться в едином русле западно-европейской цивилизации, сохраняя при этом свою национальную самобыт­ность. Подчеркивая соотнесенность своей судьбы и души не с современностью, а с теми славными временами Киевской Руси, А.Толстой писал о себе: "Я не принадлежу ни к какой стране и вместе с тем принадлежу всем странам зараз. Моя плоть - русс­кая, славянская, но душа моя - только человеческая". Он счи­тал, что еще варяги в IX веке бросили в российскую почву "благородное зерно германской государственности, к сожалению, уничтоженное впоследствии яростью монголов, обрушившихся на Россию как стая саранчи". То время, когда говорили: "Кто властен против Бога и против Великого Новгорода?" - не верну­лось ни при Иване Великом, ни при Иване Грозном, ни при Петре Великом. Скандинавы сохранили вече, ко времени их прихода на Русь "вполне установившееся", "в то время, как гнусная Москва его уничтожила - вечный позор Москве!" Уничтожение народного веча - по А.Толстому, гарантии личной свободы и чести для всех, - сопровождалось моральным распадом нации, и этот рас­пад продолжается. "Не было нужды уничтожать свободу, чтобы победить татар, не стоило уничтожать деспотизм меньший, чтобы заменить его большим".

В балладе "Змей Тугарин" А.Толстой наиболее полно выра­зил свою историческую концепцию. Баллада переносит читателя во времена князя Владимира и его верных могучих богатырей Ильи Муромца, Добрыни и Алеши Поповича. Князь пирует над светлым Днепром, "близ стольного Киев-града". Князь любит слу­шать песни, и вот на его вызов из задних рядов пирующих выс­тупает певец чудовищного вида:

Глаза словно щели, растянутый рот,

Лицо на лицо не похоже,

И выдались скулы углами вперед,

И ахнул от ужаса русский народ:

"Ой рожа, ой страшная рожа!"

Певец начинает песню, в которой пророчит скорое нашест­вие монголо-татар и позорное рабство потомков славного Влади­мира, могучего и богатого, ладьи которого помнит дальний Царьград:

Но род твой не вечно судьбою храним,

Настанет тяжелое время,

Обнимут твой Киев и пламя и дым,

И внуки твои будут внукам моим

Держать золоченое стремя!

Но в те времена такие пророчества могли вызвать только смех - настолько нелепыми они казались. Но продолжает свою страшную песню певец:

Но дни, погодите, иные придут,

И честь, государи, заменит вам кнут,

А вече - каганская воля!

Его не пугают угрозы Ильи Муромца, и он рисует страшную картину, когда победа русских над ханом обернется их страшным поражением:

И время придет,

Уступит наш хан христианам,

И снова подымется русский народ,

И землю единый из вас соберет,

Но сам же над ней станет ханом!

И в тереме будет сидеть он своем,

Подобен кумиру средь храма,

И будет он спины вам бить батожьем,

А вы ему стукать да стукать челом -

Ой срама, ой горького срама!

На угрозу Алеши Поповича тот продолжает, "осклабивши пасть":

Обычай вы наш переймете,

На честь вы поруху научитесь класть,

И вот, наглотавшись татарщины всласть,

Вы Русью ее назовете!

И с честной поссоритесь вы стариной,

И, предкам великим на сором,

Не слушая голоса крови родной,

Вы скажете: "Станем к варягам спиной,

Лицом повернемся к обдорам!"

В письме к М.М.Стасюлевичу А.Толстой признается, что не хочет признавать, как "московские русопеты", московский пери­од, "самый подлый из наших периодов", "представителем русско­го духа и русского элемента". Ведь московские князья в борьбе за установление централизованной власти заимствовали от мон­голо-татарского ига очень удобные для них формы деспотическо­го правления, превратили русский народ в своих рабов. Эта "татарщина", утверждает А.Толстой, "до того въелась в русское общество, что до сих пор начальство считает своим долгом быть деспотом, а подчиненные - быть рабами". Для А.Толстого деспо­тизм, утвердившийся в национальной психологии и ставший "нас­ледственной болезнью", является самым страшным наследием русской истории.

В стихотворении-притче "Чужое горе" в аллегорическом образе богатыря А.Толстой изображает Россию. Едет богатырь по лесной чаще, беспечный и беззаботный, и вдруг чувствует, что кто-то сел у него за плечами. На вопрос богатыря: "Эй, кто за плечами там сел у меня?", богатырь слышит такой ответ: "Я те­бе не чужой, Ты, чай, об усобице слышал княжой, Везешь Ярос­лава ты горе!". А потом свободный бег его коня был отягощен "татарским горем", а потом и "Ивана Васильевича горем":

"Долой вас! И места уж нет за седлом!

Плеча мне совсем отдавило!"

"Нет, витязь, уж сели, долой не сойдем!"

И едут они на коне вчетвером,

И ломится конская сила,

"Эх, - думает витязь, - мне б из лесу вон

Да в поле скакать на просторе!

И как я без боя попался в полон?

Чужое, вишь, горе тащить осужден,

Чужое, прошедшее горе!"

Эти "три горя": раздел земель между сыновьями Ярослава и начавшиеся междоусобицы, подготовившие "татарское горе", а также "горе кровавой тирании Ивана Грозного" - до сих пор трагическим отголоском сказываются в судьбах России.

Обращаясь с приветствен­ной речью к членам Одесского Английского клуба, А.Толстой сказал: "Все мы, сколько нас ни есть, - от высоких сановни­ков, имеющим под своим попечительством целые области, до скромных писателей, не можем лучше содействовать начатому на­шим государем преобразованию, как стараясь каждый по мере сил, искоренять остатки поразившего нас некогда монгольского духа, под какою бы личиною они у нас еще не скрывались.

На всех нас лежит обязанность по мере сил изглаживать следы этого чуждого элемента, привитого нам насильственно, и способствовать нашей родине вернуться в ее первобытное, евро­пейское русло, в русло права и законности, из которого нес­частные исторические события вытеснили ее на время.

В жизни народов, милостивые государи, столетия равняют­ся дням или часам отдельной человеческой жизни. Период нашего временного упадка, со всеми его последствиями, оставит лишь краткий миг в нашей истории, если мы не будем в нем искать нашей народности, но в честной эпохе, ему предшествовавшей, и в светлых началах настоящего времени"(1869).

■ ■ ■

Значение творчества Толстого для русской поэзии трудно переоценить. Не понятый современниками, недооцененный в пол­ной степени потомками, Толстой, тем не менее, оказал огромное влияние на русскую поэзию ХХ столетия, хотя и в некоторой степени опосредованное - через Владимира Соловьева, который станет духовным отцом русского символизма, а его философское учение о Вечной Женственности, и Всеединстве определит твор­ческие искания русских поэтов на протяжении всего ХХ столетия.

Вл.Соловьев познакомился с семьей А.К.Толстого уже пос­ле смерти поэта, но общение с Софьей Андреевной, работа в библиотеке Толстого, знакомство с его религиозно-философскими взглядами оказали на Соловьева огромное воздействие. Свою знаменитую философию Всеединства мыслитель разрабатывал, опи­раясь на поэтический опыт А.К.Толстого. Ф.И.Тютчева и А.А.Фе­та, о чем ярко свидетельствует его трактат "Красота в приро­де".

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

Ответьте на вопросы:

1. В каких условиях формировались личность и поэтичес­кое сознание А.К.Толстого?

2. Какую знаменитую сказку написал дядя А.К.Толстого А.А.Перовский? Для кого она была написана? Какова главная идея сказки?

3. Почему Толстого тяготила государственная служба?

4. Назовите первое опубликованное произведение Толсто­го. Где и когда оно было напечатано? Каким псевдонимом подпи­сано?

5. О какой повести Толстого В.Г.Белинский писал, что увидел в ней "все признаки еще не слишком молодого, но тем не менее замечательного дарования", "силу фантазии", "мастерское изложение", "прекрасный язык"?

6. Какие произведения Толстого написаны в жанре "готи­ческого" романа ужасов и тайн?

7. Какой пьесой А.К.Толстого открылся знаменитый Мос­ковский Художественный театр в 1898 году?

8. По каким вопросам Толстой полемизировал с революци­онными демократами?

9. Каков идеал поэта в представлении Толстого?

10. Почему Д.Андреев назвал Толстого поэтом-вестником?

11. Каковы основы эстетики Толстого?

12. Каков образ "миров иных" в поэзии Толстого?

13. Как выразилась в лирике Толстого идея Великого всее­динства?

14. Как изображается природа в лирике Толстого?

15. В чем своеобразие любовной лирики Толстого? Что счи­тает Толстой главным в любовном чувстве?

16. Каковы особенности патриотического сознания Толсто­го? Почему Толстой называет патриотизм "благородной болезнью"?

17. Почему Толстой уделяет особое внимание эпохе Киевс­кой Руси?

18. Как представлена историческая концепция Толстого в балладе "Змей Тугарин"?

19. Что означают аллегорические образы стихотворе­ния-притчи "Чужое горе"?

Ответьте на вопросы теста:

1. Кто сказал о Толстом:

1) "В самом течении и ритмике стихов дышит у него ра­дость жизни. Иной раз даже льется через край страстное, взволнованное и волнующее чувство".

2) "Гр. А.К.Толстой есть один из самых замечательных русских людей и писателей, еще и доселе недостаточно оценен­ный, недостаточно понятый и уже забываемый".

3) "Всем, знавшим его, хорошо известно, какая это была душа, честная, правдивая, доступная всяким добрым чувствам, готовая на жертвы, преданная до нежности, неизменно верная и прямая".

4) "Толстой - неисчерпаемый источник текстов под музы­ку: это один из самых симпатичных мне поэтов".

3. Кто из композиторов написал музыку на стихи А.К.Толстого:

1) "Дождя отшумевшего капли...";

2) "Средь шумного бала, случайно...";

3) "Не ветер, вея с высоты...";

4) "Коль любить, так без рассудку...";

5) "Уж ты нива моя, нивушка...";

6) "Колышется море; волна за волной...";

7) "Смеркалось, жаркий день бледнел неуловимо...";

8) "Усни печальный друг, уже с грядущей тьмой...";

9) "Не верь мне, друг, когда в избытке горя...";

10) "На нивы желтые нисходит тишина...";

11) "Ходит спесь, надуваючись...";

12) баллада "Князь Ростислав";

13) "О, если б ты могла хоть на единый миг...";

14) "Слеза дрожит в твоем ревнивом взоре...";

15) "Не брани меня, друг..."

4. О каком стихотворении Алексея Толстого с восторгом отзывался Лев Толстой?

5. Из каких произведений эти строки?

1) Колокольчики мои,

Цветики степные!

Что глядите на меня

Темно-голубые?

2) Луна на меня из-за тучи

Смотрела как будто в слезах;

Сидел я под кленом и думал,

И думал о прежних годах.

3) На небе так темно, так темно,

И звездочки нет ни одной;

А в доме старинном так грустно

Среди непогоды ночной!

4) О, верь, ничем тот не подкупен,

Кому сей чудный мир доступен,

Кому Господь дозволил взгляд

В то сокровенное горнило,

Где первообразы кипят,

Трепещут творческие силы!

То их торжественный прилив

Звучит певцу в его глаголе -

О, отпусти меня, калиф,

Дозволь дышать и петь на воле!"

5) В степи, на равнине открытой,

Курган одинокий стоит;

Под ним богатырь знаменитый

В минувшие веки зарыт.

Выполните задания:

1. Составьте конспект статьи Вл.Соловьева "Поэзия гр.А.К.Толстого".

2. Составьте конспект статьи И.А.Бунина "Инония и Ки­теж".

3. Сделайте выписки из писем А.К.Толстого, в которых наиболее явственно проявились его этические и эстетические воззрения.

4. Проанализируйте стихотворение "Слеза дрожит в твоем ревнивом взоре..."(1858).

Слеза дрожит в твоем ревнивом взоре,

О, не грусти, ты все мне дорога,

Но я любить могу лишь на просторе,

Мою любовь, широкую, как море,

Вместить не могут жизни берега.

Когда Глагола творческая сила

Толпы миров воззвала из ночи,

Любовь их все, как солнце, озарила,

И лишь на землю к нам ее светила

Нисходят порознь редкие лучи,

И порознь их отыскивая жадно,

Мы ловим отблеск вечной красоты:

Нам вестью лес о ней шумит отрадной,

О ней поток гремит струею хладной

И говорят, качаяся, цветы.

И любим мы любовью раздробленной

И тихий шепот вербы над ручьем,

И милой девы взор, на нас склоненный,

И звездный блеск, и все красы вселенной,

И ничего мы вместе не сольем.

Но не грусти, земное минет горе,

Пожди еще, неволя недолга -

В одну любовь мы все сольемся вскоре,

В одну любовь, широкую, как море,

Что не вместят земные берега!

О какой любви говорит Толстой? В чем видит он сущность истинной любви?

О каких "берегах" идет речь в стихотворении?

Что понимает Толстой под "Глаголом"? Какой смысл имеют слова "Глагола творческая сила"? С какими словами из Еванге­лия они связаны?

Как натурфилософская концепция мира о происхождении Космоса из Хаоса выразилась во второй строфе?

Какую роль играют в стихотворении образы, связанные со СВЕТОМ? Какова природа этих образов? Как они связаны с Биб­лейской символикой?

О какой "вечной красоте" говорит Толстой? Чему ее про­тивопоставляет?

Как в стихотворении отразилась идея Всеединства? Как в ней воплотились представления о Красоте и Гармонии?

Как в стихотворении осуществляются представления о противоположности двух миров?

Как с основными идеями стихотворения связан фрагмент из поэмы "Иоанн Дамаскин":

И все сокровища природы,

Степей безбрежный простор,

Туманный очерк дальних гор,

И моря пенистые воды,

Земля, и солнце, и луна,

И всех созвездий хороводы,

И синей тверди глубина, -

То все одно лишь отраженье,

Лишь тень таинственных красот,

Которых вечное виденье

В душе избранника живет.

Темы докладов и сообщений:

1. Повести А.К.Толстого "Упырь" и "Семья вурдалака": симбиоз фантастики, мифологии и метафилософии.

2. Козьма Прутков и его творчество.

3. Особенности драматургической трилогии А.К.Толстого.

4. Лирика А.К.Толстого в русской музыке.

5. Портрет и пейзаж в творчестве А.К.Толстого.

6. История России в поэтическом сознании А.К.Толстого.

7. Образы русских князей в творчестве А.К.Толстого.

Темы контрольных и творческих работ

1. Своеобразие поэтического сознания и эстетика А.К.Толстого.

2. Образ поэта в творчестве А.К.Толстого.

3. Природа и любовь в лирике А.К.Толстого.

4. Анализ одного стихотворения.

5. Сатирические произведения А.К.Толстого.

6. Пародийный характер афоризмов Козьмы Пруткова.

2. Политические воззрения А.К.Толстого и его поэзия.

3. Своеобразие любовной лирики А.К.Толстого.

4. Образ русской природы в лирике А.К.Толстого.

27