СТИХОТВОРЕНИЕ "РОДИНА", или ПОЧЕМУ ЛЕРМОНТОВ НАЗЫВАЕТ СВОЮ ЛЮБОВЬ К ОТЧИЗНЕ "СТРАННОЙ"?

СТИХОТВОРЕНИЕ "РОДИНА", или ПОЧЕМУ ЛЕРМОНТОВ НАЗЫВАЕТ СВОЮ ЛЮБОВЬ К ОТЧИЗНЕ "СТРАННОЙ"?

Странный - необычный, непонятный, вызывающий недоумение. (С.И.Ожегов и Н.Ю.Шведова. Толковый словарь русского языка.)

Странный - заимствование из старославянского языка в древнерусский язык - чужестранный. чужой. Затем - необыкновенный, непостижимый. (Н.М.Шанский,Т.А.Боброва. Школьный этимологический словарь русского языка.)

Слово "странный" пришло в древнерусский язык из старославянского, и первое его значение - "чужестранный, чужой" (сравните: странник). Позже "странным" стали называть всё необыкновенное, непостижимое, вызывающее недоумение. Странным с обществе обычно считают мнение, расходящееся с официально признанным. Странным или отстранённым можно назвать взгляд человека, который пытается смотреть на до боли знакомые явления объективными глазами "чужестранца", не обременённого необъестивностью сердечной привязанности.

Что имел в виду Лермонтов, называя в стихотворении "Родина" странной свою любовь к России? Стихотворение начинается с противопоставления: "Люблю Россию я, НО странною любовью..." Такое передоксальное начало вызывает недоумение, привлекает внимание и требует разъяснения, которое незамедлительно следует. И мало что объясняет: "Не победит её раасудок мой..." Почему рассудок должен победить любовь? Или в России всё так плохо, что только БЕЗРАССУДНЫЙ человек может любить её?? - Нет, очевидно. доводы рассудка не могут победить "странность" любви. Оказывается, "рассудок" велит любить родину за "славу. купленную кровью", "полный гордого доверия покой" и "тёмной старины заветные преданья"... Сплошь понятия отвлечённые и весьма туманные. Вероятно, любовь - сердечная привязанность - не может основываться на такой абстракции. Но откуда же взялся в стихотворении этот набор абстрактных понятий? И почему именно этих понятий?? Ответ. пожалуй, можно найти в исторической справке. В 1834 году министр народного просвещения граф Уваров провозгласил, что Российская империя якобы держится на православии, самодержавии и народности. (Народность при этом понималась им односторонне - как беспрекословное подчинение властям.) Именно этих "трёх китов": самодержавие, православие и официальную народость - имел в виду Лермонтов, вводя в стихотворение, посвященное любви к родине, абстрактные понятия.

Русскому человеку "свыше" предлагалось возлюбить родину за то, что на самом деле от него далеко. Поэт с этим согласиться не хотел. Вторая часть стихотворения "Родина", начинающаяся с противительного союза НО, предлагает альтернативу. Мы узнаем, за что же всё-таки можно любить Россию первой половины XIX века, с точки зрения Лермонтова.

Всякая любовь, конечно, не может быть объяснена полностью (ибо любовь по сути иррациональна). Любовь к родной природе - тоже. Вспомним Пушкина:

Татьяна (русская душою,

Сама не зная, почему)

С её холодною красою

Любила русскую зиму...

Сама не знала, почему любила. Но МЫ знаем: потому что "русская душою". Лермонтов - тоже русский душою - любит (не стоит, наверное, лукавить и приплетать лирического героя: понятно, что здесь Я=Лермонтов), оговариваясь: "За что не знаю сам,"- "степей холодное молчанье", "лесов безбрежных колыханье", "разливы рек...подобные морям". Вырисовывается картина огромной страны с суровой и величественной природой, страны прекрасной и таинственной.

Но можно ли любить родину, оставаясь равнодушным к соотечественникам? Для Лермонтова ответ ясен: нет, нельзя. И в стихотворении - сначала опосредованно, через следы трудовой деятельности - появляется человек:

Люблю дымок спалённой жнивы,

В степи ночующий обоз...

С отрадой многим незнакомой

Я вижу полной гумно,

Избу, покрытую соломой,

С резными ставнями окно...

Соотечественник поэта, вызывающий тёплое чувство, - это простой русский крестьянин. Это к его жизни прикован пристальный, заинтересованный взгляд поэта. Это "дрожащие огни печальных деревень" заставляют "вздыхать о ночлеге". Более того, оказывается, что лучшее зрелище, от которого не оторвать взгляд, - "пляска и топаньем и свистом под говор пьяных мужичков". Есть чему удивиться представителям официальной точки зрения: что ж это за СТРАННАЯ Россия такая - без государя императора Николая Павловича, без золочёных куполов и колокольного перезвона, без кланяющихся сусальных мужиков? Непостижимо!..

Впрочем, будем справедливы, Лермонтов со своей "СТРАННОЙ" любовью к Родине не так уж странен! Задолго до 1841 года другой хорошо известный вам поэт писал:

... Люблю песчаный косогор,

Перед избушкой две рябины,

Калитку, сломанный забор,

На небе серенькие тучи,

Перед гумном соломы кучи

Да пруд под сенью ив густых,

Раздолье уток молодых;

Теперь мила мне балалайка

Да пьяный топот трепака

Перед порогом кабака...

В "Отрывках из путешествия Онегина" Пушкин выразил сходные чувства, мало того, многие образы лермонтовского стихотворения как будто взяты отсюда. Только вместо двух рябин у него две берёзы. Так что говорить о "странности" как об оригинальности, необычности не приходится. Скорее, речь идёт о продолжении традиции. Очевидно, "странность" - это нечто такое, что нельзя понимать буквально. Это какое-то отдельное от автора мнение, это НЕ лермонтовское определение.

Вспомним, что вообще называли в то время странным? Кто из героев известных нам произведений казался странным окружающим людям?

Странным считали Чацкого : "и этих в вас особенностей бездна..."

Я странен, а не странен кто ж?

Тот, кто на всех глупцов похож...-

так говорит сам Чацкий. Значит, не странен пошлый обыватель...

"Странной, провинциальной и жеманной" виделась московским сверстницам пушкинская Татьяна, непохожая на них своей естественностью.

"И лишь посредственность одна нам по плечу и не странна,"- иронически замечал автор "Евгения Онегина".

Оказывается, СТРАННЫМ самолюбивая посредственность называет всё, что не укладывается в привычные рамки, не совпадает с официальной точкой зрения, с общепринятым мнением. Любое оригинальное решение, любого недюжинного человека, любое несанкционированное чувство... Лермонтов, со свойственной ему прозорливостью, предвидел, что и высказанное им в стихотворении "Родина" чувство покажется большей части так называемой читающей публики "странным", непонятным, вызовет раздражение. Поэтому в начальных строках стихотворения звучит авторская ИРОНИЯ по отношению к тем, у кого истинная любовь к отчизне подменяется официальными лозунгами.