Исследовательская работа "Детское восприятие мира в книге В. Астафьева «Последний поклон»"

11

Содержание

	Введение	3-4
1	Поклон родному миру
1.1.	Автобиографическое начало в повести «Последний поклон»	5-9
1.2.	«Животворящий свет детства»	10-11
2	Путь совершенствования души
2.1.	Семья – основа становления личности	12-18
2.2.	На «дне» советского происхождения	19-22
	Заключение	23-24
	Список использованной литературы	25

Введение

Виктор Петрович Астафьев (1924–2001) – из числа тех писателей, которые еще при жизни вошли в плеяду классиков русской литературы второй половины XX века. Современную литературу уже нельзя представить без его книг «Последний поклон», «Царь-рыба», «Ода русскому огороду», «Пастух и пастушка»… «Могучий он был человек – и духа могучего и таланта. А я многому у Астафьева учился», – говорил В. Распутин в 2004 году на встрече с красноярскими студентами. В 2009 году посмертно В. Астафьеву присуждена литературная премия Александра Солженицына. В своем решении жюри отмечало: премия вручается «писателю мирового масштаба, бесстрашному солдату литературы, искавшему свет и добро в изувеченных судьбах природы и человека».

Главная и самая «заветная» книга В.П. Астафьева «Последний поклон» создавалась писателем в течение 34 лет (1957–1991). Героем рассказов становится он сам, Витя Потылицын (Астафьев изменяет свою фамилию на бабушкину). Написанная от первого лица, повесть превращается в честный и беспристрастный рассказ о трудном, голодном, но таком прекрасном деревенском детстве, о нелёгком становлении юной неопытной души, о людях, которые помогали этому становлению, воспитывая в мальчике правдивость, трудолюбие, любовь к родной своей земле. Книга эта – действительно поклон в далёкие и памятные годы детства, юности, благодарность самым разным людям, с которыми свела Витю суровая жизнь: сильным и слабым, добрым и злым, весёлым и угрюмым, искренним и равнодушным, честным и жуликоватым…Целая вереница судеб и характеров пройдёт перед глазами читателя, и все они запоминающиеся, яркие, даже если это судьбы несложившиеся, изломанные. «Детское восприятие мира - наивное, непосредственное, доверчивое - придает особый, улыбчивый и трогательный колорит всему повествованию»[5]

В творчестве В.П. Астафьева имеется несколько причин обращения к теме детства. Одна из них - личный опыт. Астафьев вспоминает своё детство и делится этими воспоминаниями с читателями, пытается восстановить то, что когда-то утратил. Другая причина обращения к теме детства – духовная чистота детей, их непорочность. Третья причина: через мир ребёнка пробудить лучшее в людях, заставить задумываться о своих поступках, чтобы потом не жалеть.

Виктор Петрович любил изображать детство, показывал его таким, как видел и чувствовал. Астафьев пытался защитить детей и помочь им выжить в этом жестоком мире. Отношение Астафьева к миру детства разнообразное. В его произведениях детство показано с разных сторон. И все из-за того, что такое было оно у Астафьева. Такое же хорошее и светлое сначала, такое же мрачное и темное потом. Воспоминания не дают В.П. Астафьеву навсегда расстаться с миром своего детства, они возвращают его в счастливое время, когда мальчик Витя был счастлив.

1. Поклон родному миру

1.1. Автобиографическое начало в повести «Последний поклон»

Писатель вспоминал: «Все, как сговорившись, писали и говорили о Сибири так, будто до них тут никого не было, никто не жил. А если жил, то никакого внимания не заслуживал. И у меня возникло не просто чувство протеста, у меня возникло желание рассказать о «моей» Сибири, первоначально продиктованное одним лишь стремлением доказать, что и я, и мои земляки отнюдь не иваны, не помнящие родства, более того, мы тут родством-то связаны, может, покрепче, чем где-либо». [1]

История создания «Последнего поклона» отразилась в его художественной структуре. «Последний поклон» начат в 1957 году, как лирические рассказы о детстве: «Зорькина песня» (1960), «Гуси в полынье» (1962); «Конь с розовой гривой» и «Далекая и близкая сказка» (1964); «Запах сена» и «Монах в новых штанах» 1967 и др. Повесть в новеллах «Последний поклон» сложилась в 1968 году из лирических рассказов.

Близость «Последнего поклона» к лирической прозе отмечал Э.Бальбуров. Н.Молчанова, напротив, акцентировала «эпическое звучание» «Последнего поклона». Н.Яновский определил жанр автобиографического произведения как «лирический эпос».[11]

В 1970-е годы Астафьев вновь обратился к книге о детстве, тогда были написаны главы «Пир после победы», «Гори-гори ясно», «Сорока», «Приворотное зелье». Писатель показывает гибель традиционного деревенского уклада в 1930-е годы. К 1978 году общее название объединило уже две книги, двухчастная композиция запечатлела две эпохи в развитии народной русской жизни на примере сибирского крестьянства и две стадии становления характера лирического героя, представляющего современный тип личности, вырванной из национальных традиций жизни.

В 1989 году «Последний поклон» делится уже на три книги, что осталось не только не исследовано, но и почти не замечено критиками. В 1992 году появляются последние главы - «Забубённая головушка» и «Вечерние раздумья», но третью книгу отличают не столько появление этих новых рассказов, сколько их место в новой, трёхчастной композиции целого.

Автобиографическая основа «Последнего поклона» связывает его с классической традицией русской литературы («Детские годы Багрова-внука» С.Т. Аксакова, трилогия Л.Н. Толстого «Детство», «Отрочество», «Юность», трилогия М.А.Горького «Детство», «Отрочество», «Мои университеты», трилогия Н.Г. Гарина-Михайловского и т.п.). «Последний поклон» в таком контексте может быть представлен как автобиографическое повествование. Но эпическое начало (изображение национального бытия, с которым связана судьба автора-персонажа) расширяется в трехчастном тексте благодаря тому, что народное бытие осмысливается уже не только в социальном, но и в историко-философском и экзистенциальном аспектах. Масштабы географического пространства - малая родина (деревня Овсянка), Сибирь, национальный мир - устанавливаются тремя книгами.

В издании 1989 года «Последний поклон» назван «повествованием в рассказах», в последнем собрании сочинений - «повесть в рассказах». Обозначение «повесть» вместо «повествование» указывает на усиление центральной роли автобиографического персонажа. В «Последнем поклоне» остаются два центра повествования: мир народной жизни, представленный «малым миром» сибирской деревни Овсянка, исчезнувшим в потоке исторического времени, и судьба личности, утратившей малый мир, и вынужденной самоопределиться в большом мире социальной и природной жизни. Поэтому автор-повествователь является не только субъектом повествования, но и действующим героем, персонажем.

Судьба автора становится центром повествования, а летопись народной жизни соединяется с повествованием о судьбе героя. Первая книга повествует о детстве мальчика, рано ставшего сиротой. Витю Потылицына воспитывает народный мир. В отрочестве, изображаемом во второй книге, Витя оказывается втянут в социальный «провал» (1930-е годы), сталкивается с миром противоречивых ценностей. Третья книга изображает юность (1940-е годы), взросление и становление защитника негармоничного мира. И, наконец, в последних главах, изображающих 1980-е годы, возникает современный облик автора-персонажа, пытающегося сохранить в памяти национальный мир. Последнюю главу третьей книги - «Вечерние раздумья», наполненную публицистическими авторскими обличениями современной действительности, предваряет эпиграф: «Но хаос, однажды выбранный, хаос застывший, - есть уже система».[3] Астафьев писал об исчезновении дикой природы вокруг села, засилии дачников, вырождении села и селян. «Хаос» - это беззаконие, ставшее законом, системой нарушения нравственных норм. Истоки современного «хаоса» лежат в хаосе 1930-х годов: в коллективизации, в разорении села, в выселении и истреблении крестьян, о которых почти в каждой книге рассказывает автор-повествователь.

В повести соединяются лирический и эпический принципы повествования: повествование о судьбе мира, в котором появился и вырос автор, и повествование о судьбе собственных духовных ценностей, о собственном меняющемся мироотношении. Субъект повествования играет важнейшую, организующую, структурирующую роль. Повествователь — это то же лицо, что и герой (Витя), только в другом времени. Персонаж - главный герой, единственный очевидец — Витя Потылицын или уже взрослый персонаж -Виктор Петрович - в последних главах.

Повествование разворачивается на речевом уровне автора-повествователя (повествование от первого лица — от «я» или «мы» о конкретных событиях прошлого). «И в самом деле, вечером, когда я катался с ребятами на санках, с другой стороны реки послышались тревожные крики...» [3]

В финале главы автор-повествователь возвращается в свое настоящее, то есть в будущее (по отношению к описываемому, рассказываемому событию): «Левонтьевские орлы как ни стерегли гусей – вывелись они. Одних собаки потравили, других сами левонтьевские приели в голодуху. С верховьев птицу больше не приносит - выше села ныне стоит плотина самой могучей, самой передовой, самой показательной, самой...в общем, самой-самой ...гидростанции». [3]

«Последний поклон» – светлая и добрая книга, рожденная талантом, памятью и фантазией художника. Не забудем – человека, сравнительно недавно вернувшегося с войны («Страницы детства» пишутся с середины 1950-х). Он, этот человек, еще воспринимает доставшуюся ему жизнь как неожиданный подарок судьбы, чаще чем когда-либо вспоминает о невернувшихся фронтовых друзьях, испытывая перед ними необъяснимое чувство виновности, и радуется жизни как она есть. Лет через двадцать, уже во второй книге «Последнего поклона», Астафьев расскажет о настроении, с которым встречал весну 45-го: «И в сердце моем, да и в моем ли только, подумал я в ту минуту, главной отметиной врубится вера: за чертой победной весны осталось всякое зло, и ждут нас встречи с людьми только добрыми, с делами только славными. Да простится мне и всем моим побратимам эта святая наивность – мы так много истребили зла, что имели право верить: на земле его больше не осталось» (глава «Пир после победы»).[9]

1.2.«Животворящий свет детства»

В творчестве В. Астафьева детство изображается как духовный мир, в который стремятся возвратиться герои его произведений, чтобы прикоснуться душой к первородному ощущению света, радости и чистоты. Образ ребенка, нарисованный писателем, гармонично вписывается в этот многотрудный земной мир.

«Последний поклон» является эпохальным полотном о жизни деревни в трудные 30 – 40-е и исповедью поколения, детство которого прошло на годы «великого перелома», а юность – «на огневые сороковые». Написанные от первого лица рассказы о трудном, голодном, но прекрасном деревенском детстве объединяет чувство глубокой благодарности судьбе за возможность живого, непосредственного общения с природой, с людьми, умевшими жить «миром», спасая ребятишек от голода, воспитывая в них трудолюбие и правдивость. Главный герой– деревенский сирота 1924 года рождения, подросток голодных военных лет, закончивший свое отрочество на фронтах Великой Отечественной войны. Писатель назвал «Последний поклон» самой откровенной своей книгой. «Ни над одной из своих книг, а написано почти за пятьдесят лет творчества, поверьте, немало, я не работал с такой упоительной радостью, с таким явственно ощутимым удовольствием, как над «Последним поклоном» - книгой о своем детстве. Когда-то, очень давно, я написал рассказ «Конь с розовой гривой», а затем рассказ «Монах в новых штанах» и понял, что из всего этого может получиться книга. Так я «заболел» темой детства и возвращался к своей Заветной книге на протяжении более чем тридцати лет. Писал новые рассказы о детстве, и «Последний поклон» вышел наконец отдельной книгой, затем в двух, а в последствии и в трех книгах. «Животворящий свет детства» согревал меня.» [1]

Книга детства писалась, однако, В. Астафьевым не для детей. Не специально для детей. Здесь нет привычных, специфических «детских» сюжетов. Нет и успокоительных концовок, где примиряются все противоречия и благополучно завершаются все недоразумения. Речь здесь идет не о ссоре в классе и не о приключениях в туристическом походе, а показана борьба не за жизнь, а на смерть, даже если человеку только двенадцать – четырнадцать лет.

2. Путь совершенствования души

2.1.Семья – основа становления личности

Тема семьи и детства проходит сквозь все творчество замечательного современного писателя Виктора Петровича Астафьева. В повести «Последний поклон» наиболее полно предстает ясный облик детства.

«Последний поклон» стоит в ряду произведений художественно-биографической, или лирико-биографической прозы. Весь строй повествования организован темой становления и формирования автобиографического героя. Два нейтральных образа, переходя из рассказа в рассказ, составляют его структурный стержень - автобиографический герой Витька Потылицын и его бабушка Катерина Петровна. Повесть начинается воспоминанием о первых проблесках детского сознания, начинающего воспринимать мир, и завершается возвращением героя с войны. Таким образом, центральной темой повести является история формирования личности. Эта история раскрывается через внутреннюю жизнь юной взрослеющей души. Автор размышляет о любви, о добре, о духовных связях человека с родиной и землей. «Любить и страдать любовью - есть человеческое назначение», - к такому выводу приходит автор.

Праздничную тональность рассказам, которые вошли в первую книгу «Последнего поклона» (1968), придает то, что это не просто «страницы детства», как назвал их автор, а то, что здесь главный субъект речи и сознания – ребенок, Витька Потылицын. Детское восприятие мира становится основным в повести.

Воспоминания героя, как правило, ярки, но не выстраиваются в единую линию, а описывают отдельные случаи из жизни. Повествование ведётся от первого лица. Мать Вити Потылицина, сироты, живущего с бабушкой, трагически погибла - утонула в Енисее. Отец - гуляка и пьяница, семью бросил. Жизнь мальчика протекала, как у всех остальных деревенских мальчиков - помощь старшим по хозяйству, сбор ягод, грибов, рыбалка и игры. Не случайно в первой книге «Последнего поклона» много места занимают описания детских игр, проказ, рыбалок. Здесь и картины совместной работы, когда деревенские тетки помогают бабушке Катерине квасить капусту («Осенние грусти и радости»), и знаменитые бабушкины блины на «музыкальной сковородке» («Стряпухина радость»), и щедрые застолья, где собирается вся «родова», «все целуются друг с другом, и разморенные, добрые, ласковые, дружно поют песни» («Бабушкин праздник»)…

С любовью В.П. Астафьев рисует в повести картины детских шалостей и забав, простые домашние разговоры, будничные заботы (среди которых львиная доля времени и сил уделяется огородным работам, а также простую крестьянскую еду). Большой радостью для мальчика становятся даже первые новые штаны, так как ему все время перешивают их из старья. Одной из ключевых сцен повести является сцена, в которой мальчик Витя сажает вместе с бабушкой лиственницу. Герой думает о том, что дерево скоро вырастет, будет большим и красивым и принесет много радости и птичкам, и солнышку, и людям, и речке.

В простой жизни с ее детскими радостями (рыбалкой, лаптой, обычной деревенской пищей с родного огорода, прогулками по лесу) В.П. Астафьев видит идеал человеческого существования на земле.

Главный герой эмоционально очень чуток, до слез восприимчив к красоте. Это особенно проявляется в той поразительной чуткости, с которой его детское сердчишко отзывается на музыку. Вот пример: «Бабушка запевала стоя, негромко, чуть хрипловато, и сама себе помахивала рукой. У меня почему-то сразу же начинало коробить спину. И по всему телу россыпью колючей пробежал холод от возникшей внутри меня восторженности. Чем ближе подводила бабушка запев к общеголосью, чем напряженней становился ее голос и бледнее лицо, тем гуще вонзались в меня иглы, казалось, кровь густела и останавливалась в жилах».

Порядочность, трепетное отношение к хлебу, аккуратное - к деньгам - все это при ощутимой бедности и скромности в сочетании с трудолюбием помогает семье выживать даже в самые трудные минуты. В главной героине «Последнего поклона» бабушке Катерине Петровне писатель ничего не приукрасил, оставив и грозу характера, и ворчливость её, и непременное желание всё первой разузнать и всем - всем в деревне распорядиться. И бьётся, и мучается она за детей и внуков, и срывается в гнев и слёзы, а начнёт рассказывать о жизни, и вот, оказывается, нет для бабушки никаких невзгод: «Дети родились - радость. Болели дети, она их травками да кореньями спасала, и ни один не помер - тоже радость... Руку однажды выставила на пашне, сама же и вправила, страда как раз была, хлеб убирали, одно рукой жала и косоручкой не сделалась - это ли не радость?

Характер бабушки тесно связан с фольклорной традицией. Речь её полнится поэтически точными афоризмами – мудрыми народными присказками, прибаутками, загадками. Мудрую советчицу Катерину Петровну в деревне с почтением прозвали «генералом». Часто писатель изображает бабушку прядущей или молящейся, связывая её с высшими силами, языческими и христианскими в их сложном взаимопроникновении.

О последней встрече с бабушкой В.П. Астафьев пишет в рассказе «Последний поклон». После войны он возвращается с орденом Красной Звезды, а она, уже совсем старенькая, встречает его: «Какие маленькие сделались у бабушки руки! Кожа на них желта и блестит, что луковая шелуха. Сквозь сработанную кожу видна каждая косточка. И синяки.

Пласты синяков, будто слежавшиеся листья поздней осени. Тело, мощное бабушкино тело, уже не справлялось со своей работой, не хватало у него силы заглушить и растворить кровью ушибы, даже лёгкие. Щёки бабушки глубоко провалились...

— Што так смотришь? Хороша стала? — попыталась улыбнуться бабушка стёршимися, впалыми губами.

Я... сгрёб бабушку в беремя.

— Живой я остался, бабонька, живой!

— Молилась, молилась за тебя, — торопливо шептала бабушка и по-птичьи тыкалась мне в грудь. Она целовала там, где сердце, и всё повторяла: — Молилась, молилась...»[3]

Эпитеты, сравнения раскрывают чувства героя. Это огромная любовь и жалость к той, которая всю свою любовь и ласку отдала когда-то ему. И ещё одна черта раскрывается в характере бабушки. Опорой в её жизни всегда была православная вера.

«Вскорости бабушка умерла. Мне прислали на Урал телеграмму с вызовом на похороны. Но меня не отпустили с производства. Начальник отдела кадров... сказал:

— Не положено. Мать или отца — другое дело, а бабушек, дедушек да кумовей...

Откуда знать он мог, что бабушка была для меня отцом и матерью — всем, что есть на этом свете дорогого для меня...

Я ещё не осознал тогда всю огромность потери, постигшей меня. Случись это теперь, я бы ползком добрался до Урала, до Сибири отдать ей последний поклон». [3]

Писатель хочет, чтобы читатели в его бабушке увидели своих бабушек и дедушек и всю свою любовь отдали им сейчас, пока не поздно, пока они живы.

Надо заметить, что такой образ бабушки не единственный в отечественной литературе. Например, встречается он у Максима Горького в «Детстве». Горьковскую Акулину Ивановну и бабушку Катерину Петровну Виктора Петровича Астафьева роднят такие черты, как самоотверженная любовь к детям и внукам, духовность, тонкое понимание красоты, православие, придающее сил даже в самые трудные минуты жизни.

Образ бабушки Катерины Петровны, вложившей во внука глубокие человеческие премудрости, жизнь души и ее дома в Сибири приобретают символический характер. В мировом вихре разных событий они – бабушка и дом – становятся символом незыблемости коренных основ существования – любви, добра, уважения к человеку.

Особые чувства у Вити Потылицына вызывает образ матери Лидии Ильиничны. Он необычен своей «бестелесностью», появляется во снах, мечтах, воспоминаниях мальчика и Катерины Петровны. После гибели дочери бабушка рассказывает внуку о ней, всякий раз внося в её портрет новые черты. Повествователь говорит о том, как благодаря бабушке в нём зарождается вера в идеал: «…облик мамы с годами всё более высветлялся в памяти бабушки, и оттого во мне он свят, мама была и теперь уж останется для меня самым прекрасным, самым чистым человеком, даже не человеком, а обожествлённым образом».[3] Отчетливых внешних портретных характеристик Лидии Ильиничны в тексте не найти, но её появление всегда связано с возникновением особой тональности – ностальгической и печальной. Ключевые черты этого образа – трудолюбие, забота о детях, равно о своих и о чужих, сострадание.

Образ Лидии Ильиничны Потылицыной напоминает светлый образ матери, сохранившийся в детских воспоминаниях героя повести Л.Н.Толстого «Детство». В произведении не дается ее точный портрет, Николенька помнит «постоянную доброту и любовь в глазах», родинку на шее, мягкий завиток волос, нежную сухую руку, которая так часто ласкала его. Герой подчеркивает, что его матушка была очень светлым человеком: «Когда матушка улыбалась, как ни хорошо было ее лицо, оно делалось несравненно лучше, и кругом все как будто веселело». В этих словах – не только характеристика Натальи Николаевны. Толстой тонко подметил тесную связь матери с ребенком: когда матушке было хорошо, то радостнее на душе становилось и у Николеньки. Герой говорит, что в его душе любовь в маме сливалась и была подобна любви к Богу. 

Нетрудно заметить общие черты материнских образов в произведениях Л.Н.Толстого и В.П.Астафьева: нерасторжимая связь матери с ребенком, любовь и теплота, согревающие душу.

Любовь, особая атмосфера родного дома – нравственная основа формирования личности. В этом в очередной раз убеждает читателя книга В.П.Астафьева «Последний поклон».

2.2.На «дне» советского происхождения

В ранних рассказах В.Астафьева больше картин семейного лада, портретов людей, ценящих семью. Теплота семейного застолья (глава «Бабушкин праздник»), негаснущая вина внука, не сумевшего похоронить бабушку (глава «Последний поклон»). Но вот в жизни Витьки наступает переломный момент. Его отправляют к отцу и мачехе в город учиться в школу, так как в деревне школы не было. Тогда бабушка уходит из повествования, начинаются новые будни, всё темнеет, и является в детстве такая жестокая, страшная сторона, что писатель долго уклонялся от того, чтобы написать вторую часть «Последнего поклона».

Во второй книге «Последнего поклона» бесчисленными становятся столкновения астафьевских персонажей и самого повествователя с многоликой бесчеловечностью, равнодушием и жестокостью.

В отличие от семьи Потылицыных, бабушки Катерины и деда Ильи – вечных тружеников, людей, щедрых душой, в семье деда по отцу Павла «жили по присловью: ни к чему в доме соха, была бы балалайка». Автор обозначил их способ существования хлестким словцом – «на выщелк», уточнив, – «значит, только на показуху и годное». И дальше идет ряд портретов персонажей, живущих «на выщелк». Папа, гуляка и пьяница, который с перепою допустил аварию на мельнице. «Закадычный папин друг и собутыльник», Шимка Вершков, который числит себя «у власти», на том основании, что у него есть наган цвета «срыжа». Или сам дед Павел, щеголь и «лютый картежник», что в азарте способен просадить последнюю лапотину. Наконец, даже целый колхоз, слепленный в селе во время коллективизации, тоже, в сущности, представляет собой концентрацию показушного пустозвонства: «Много заседали, да мало робили, и оттого все шло на растатур. Пашни зарастали, мельница с зимы стояла, сена поставили с гулькин нос».

Перед читателем открывается дно жизни, причем не то старое «дно», которое показано в пьесе Горького, а современное герою-повествователю народное дно советского происхождения. И это дно видится снизу, изнутри, глазами ребенка, осваивающего университеты жизни. И описываются те муки, которые наваливаются на мальчонку, ушедшего из новой семьи отца, потому что там и без него помирали с голоду, неприкаянно болтающегося, спящего бог весть где, подъедающего в столовках, готового «стырить» кусок хлеба в магазине. Повседневный, бытовой хаос здесь обретает черты хаоса социального.

Самая страшная сцена во второй части – эпизод, когда мальчишка встречается с бесчувственностью и жестокостью официального лица (рассказ «Без приюта»). От унижения и обиды он полностью теряет контроль над собой, превращаясь в исступленного звереныша. Душа ребенка не выдержала не просто черствости и жестокости какой-то там недалекой учительницы, она не выдержала бездушности и несправедливости, существующей в этом мире. И однако Астафьев не судит «огулом». В народе, по мнению Астафьева, есть все и всякое – и доброе, и жестокое, и прекрасное, и отвратительное, и мудрое, и тупое. Так что все начала и концы – источники несчастий, которые валятся на голову отдельного человека, и силы, которые приходят ему на помощь, – в самом этом народе, в самом человеке находятся.

И Витьку Потылицына спасают в этом апокалиптическом мире не революции и не очередные постановления партии и правительства, а инспектор районо Раиса Васильевна, защитившая мальчишку от неумных педагогов, и с начальником железнодорожной станции Витьке-фэзэушнику повезет – тот его, по неопытности допустившего аварию, фактически из-под суда спас, а далее Витьке-новобранцу встретятся «командир эркэка» сержант Федя Рассохин, нормальный парень, и его сестра Ксения, чуткая душа, о которой Виктор благодарно скажет – «девушка, мою жизнь осветившая…» [3]

В повести «Последний поклон» В.П.Астафьев поднимает одну из серьезнейших проблем даже современного общества – проблему сиротства. Писатель не скрывает всех серьезнейших последствий этого социального явления: жестокость и унижения, на которые обречены сироты, риск оступиться или быть втянутым в преступную деятельность, неверие в добро и справедливость, озлобленность или пассивность, социальная изоляция и риск для жизни. Но, как и герою повести М.Горького «Детство» Алеше Пешкову, Витьке Потылицыну удается выстоять в трудных жизненных испытаниях благодаря поддержке неравнодушных людей, и нравственной стойкости, заложенной в семье.

«Последний поклон»- это поклон родному миру, это умиление всем тем хорошим, что было в этом мире, и это горевание о том злом, дурном, жестоком, что в этом мире есть, потому что это все равно родное, и за все дурное в родном мире его сыну еще больней.» [5]

Заключение

Книга В.П.Астафьева мудра, необыкновенно глубока и поучительна, её нравственные уроки очень пригодятся в жизни любому.

У каждого в жизни один путь: трудиться, наполнять себя знаниями, отвечать за свои поступки и любить своих ближних. Кажется, всё просто, но пройти этот путь достойно не так и легко, множество испытаний приходится преодолеть человеку, но выносить их нужно не теряя человеческого лица. Немало хлебнул на своём веку герой повести В.П. Астафьева, но не озлобился на людей, не стал эгоистом, наплевательски прожигающим жизнь. Он горячо любит деда, бабушку, воспитавших в нём нравственно здорового, цельного человека, но по - своему любит и непутёвого отца, и недоброго Павла Яковлевича, ведь благодаря этим далёким от нежности и сентиментов людям он, подросток, узнал жизнь, научился за себя бороться, приобрёл трудовой опыт. Нужно уметь быть благодарным, не следует ожесточать душу, в каждом, с кем свела жизнь, нужно отыскать хорошее.

События и сцены «Последнего поклона» соединены между собой поэзией бытия, так же как и мы вспоминаем себя, свое детство. Страницы прошлого встают перед нами одна за другой, однако не подчиняются логике, временной психологии, а метафоричны и ассоциативны. Можно назвать повесть В.П. Астафьева поэмой в прозе. Здесь тесно переплетаются впечатления о многотрудном и ярком детстве с заботой и тревогой о родине. Мы убеждаемся, что детство писателя наполнено ударами судьбы так же как и её подарками. Оно издалека всё посылает ему звездопад чувств, чистым ручьем наполняет реки эмоций, одаривает красноречием и целомудренным отношением к происходившему когда-то.

Трудно согласиться с тем, что В.П. Астафьев писал свою повесть для детей. Читатель не найдет здесь детских сюжетов, не увидит умиротворенных концовок с всеобщим примирением парадоксов. В «Последнем поклоне» выразительный образ эпохи становления человеческой души писателя и решительный, искренний, порой драматический тон рассказывания, типичный для этого автора, невероятно точно сошлись в литературное произведение.

Несомненно, каждый читатель по-своему станет воспринимать «Последний поклон» - с оглядкой на собственный возраст, жизненный опыт, представления о бытовых предпочтениях. Кто-то проведёт здесь параллели между станицами книги и своей жизнью, другой — проникнется лиричным настроением сибирской природы. Для поколения начала XXI века открывается возможность заглянуть на сто лет назад, узнать основы жизненного уклада предков.

Список использованной литературы

1. Астафьев В.П. Как начиналась книга / / Всему свой час. — М., 1986.

2. Астафьев В.П. Повести. Рассказы. – Дрофа – М., 2002.

3. Астафьев В.П. Последний поклон: Повесть. – М. : Мол. гвардия, 1989.

4. Ланщиков А. П. Виктор Астафьев. Право на искренность М. 1972.

5. Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Современная русская литература 1950-1990-е годы. В 2-х томах. Том 2. – Издательский дом «Академия», 2003.

6. Мешалкин А.Н. «Заветная книга В.П. Астафьева: мир детства, добра и красоты в повести последний поклон» // Литература в школе, 2007 №3. – с.18.

7. Перевалова С.В. Творчество В.П. Астафьева: проблематика, жанр, стиль: («Последний поклон», «Царь-рыба», «Печальный детектив»): учеб. Пособие по спецкурсу / Волгогр. Гос. Пед. ун-т. – Волгоград: Перемена, 1997.

8. Пранцова Г.В. «Страницы детства» В.П. Астафьева на уроках литературы в 5 -8 классе// Русская словесность. – 1998. - №5.

9. Слобожанинова Л.М. Русская проза Урала: XX век: литературно-критические статьи 2002–2011 годов. — Екатеринбург, 2015.

10. Толмачева В.О. Встреча с Астафьевым / В.О.Толмачева // Литература в школе. – 1986. № 2. - с. 16-20

11. Яновский Н. Н. Астафьев: Очерк творчества. – М.: Сов. Писатель, 1982.