Перья штампуют
Из той же стали,
Что завтра пойдет
в штыки
К. Симонов
Почти семь десятилетий минуло со дня окончания Великой Отечественной войны. Но сколько бы ни прошло лет, не потускнеет, не состарится в памяти благодарного человечества, совершенный нашим народом подвиг.
Мы, потомки того военного времени, видим сейчас войну глазами тех писателей, поэтов, фотокорреспондентов, кинооператоров, которые с первых дней войны вместе со всем народом вступили в смертельную схватку с фашизмом. Их оружием были и винтовка, и пулемет, и слово: стихи, рассказы, песни, строки военной корреспонденции. Они не просто писали, они воевали словом, поставляли «душевные боеприпасы фронту», передавали жгучую ненависть всей России к немцам на язык едкой, вдохновенной прозы.
Жив ты или помер –
главное, чтоб в номер
Материал успел ты передать.
К. Симонов
Война - страшное и пугающее слово. Это горе и слезы. Это тяжелейшее испытание для всего народа. Самыми беззащитными и ранимыми оказываются на войне дети. Их детство безвозвратно уходит, ему на смену приходят боль, страдания, потери родных и близких, лишения, холод и голод. Даже став взрослыми, они по-прежнему по ночам будут слышать грохочущие разрывы бомб, испуганные крики, пулеметные очереди. В то время «легче было умереть, чем выжить».
Тринадцать миллионов детских жизней
Сгорело в адском пламени войны,
Их смех фонтанов радости не брызнет
На мирное цветение весны.
А. Молчанов
Поколение детей войны – «уходящая натура», ее последние свидетели. Их становится с каждым годом все меньше и меньше. Скоро останутся одни голоса. Будем их слушать! И помнить!
«Дневник детской памяти» - сборник писем и воспоминаний детей, переживших войну. Его составила журналистка Лариса Машир. Она достаточно долго собирала материал для этой книги. Итоговые сорок рассказов легли в основу ее книги, которую я недавно прочитал. Это воспоминания о войне детей от 3-х до 14-ти лет – «конкретные, чистые первоисточники». Они ранят сильнее штыка, болью отдают в самое сердце, от их безысходности и горя перехватывает горло. Перо автора усиливает восприятие этих воспоминаний путем различных художественных средств: эпитетов, метафор, риторических вопросов, душераздирающих восклицаний и многочисленных обращений ко всем людям планеты.
Сорок мальчиков и девочек, переживших войну, берут в этой книге слово. Среди тех, кто поделился своими переживаниями и горестями военных лет, - Александр Гельман, Анатолий Кузнецов, Эдита Пьеха, Валентина Леонтьева и другие. Чтение этой книги производит очень сильное эмоциональное впечатление. В ней память и история соединились воедино. Сорок разных детских голосов в этой книге слились в один общий, пусть и неровный хор. Тексты бесхитростные и страшные. Сорок исповедей. Кто-то вспоминает о жизни в Москве, кто-то в блокадном Ленинграде, кто-то о том, что принесла война в далекую Якутию, кто-то о жизни на оккупированной территории. Взрослели эти дети в концлагерях, гетто, в погребах, детских домах. Ели мерзлые картофельные очистки, силос, суп из обойного клея.
«Вши глодали голодных, тлел туберкулез, бегание по талому снегу вплоть до нового снега закаляло тогдашних детей – или убивало их», - вспоминает ребенок войны, драматург, Людмила Петрушевская.
Взрослели дети в войну быстро, хлебнули горе полной чашей. Они готовы были работать и воевать наравне со взрослыми и мечтали совершить подвиг. Вспоминает Петр Обыденный, ученый биолог. Ему было 14 лет, когда он вышел на работу по разминированию полей. Но однажды «ошибка» подкараулила его. Рвануло под ногами друга. Он погиб сразу, а у Петра была «разворочена нога, обожжено лицо и 18 осколков». Ногу надо было ампутировать, но мальчик отказался. У него началась гангрена. Но пока Петя был без сознания, всю его гангрену съели личинки мух, и ногу не пришлось отрезать. Читать такое жутко, но я порадовался, что Петя остался жив и не стал калекой… Про таких говорят он «родился в рубашке».
Не все дети смогли пережить ужас оккупации. С особой жестокостью во время войны немцы уничтожали всех евреев, независимо от возраста. Их отправляли в концлагеря, гетто, сжигали в крематориях и травили в газовых камерах. Виктор Гехт – радиоинженер. Он жил в гетто. Вот его воспоминания. «Мне было 8 лет. Нас спряталось человек тридцать ребят, с нами была женщина с маленьким ребенком. Он плакал и мог выдать нас всех. Но никто ничего матери не сказал. Она сама положила подушку на голову ребенка. В жертву принесла, чтобы нас не расстреляли. Помню, как все смотрели на мать, на ее мертвого ребенка и плакали. Забыть это невозможно! Никогда!»
В детских концентрационных лагерях маленькие пленники подвергались постоянным пыткам. «Нацистские врачи» ставили на них чудовищные опыты, дети умирали мучительной смертью. Кристина Ольхова и Ксения Зенкевич – 9 лет, 10 лет. Узницы концлагеря Аушвиц. «У нас брали кровь для немецких солдат. Мы просовывали руку в окошечко, и медсестра брала кровь. Если кто-то терял сознание и не мог прийти в себя, то потом его уже никто не видел. Плакать нам не разрешалось.» Из этих детских воспоминаний я узнал, как цинично в концлагерях фашисты «сортировали» детей на пригодных и непригодных к работе, как нелюди расстреливали их ради забавы.
Дети как могли, помогали фронту. Каждый день они в меру своих, хоть и маленьких, хоть и слабых сил, приближали Победу. Вставали к станкам на заводах, шили на фабриках белье для армии, вязали теплые вещи для фронта. В книге Римма Егорова вспоминает о трагической смерти двенадцати мальчишек. «После многочасовой работы у станка они свалились и крепко заснули. А спали прямо на полу и даже не проснулись, когда их ели крысы.»
Мучительные воспоминания. И становится понятным, почему свои рассказы очевидцы часто заканчивали словами: «Что нам делать с нашей памятью? Идет с нами по жизни и никуда не уходит…»
Да, все эти воспоминания воссоздают то ушедшее, что увидели и поняли дети военных лет. Я думаю, что сказать о войне сильнее и проникновеннее, чем кричали свидетельства, невозможно. А еще, я думаю, что обязательно кто-то должен время от времени говорить миру, как чудовищна война. Ведь даже и сейчас где-то рвутся бомбы, свистят пули, рушатся от снарядов дома. Террористы проводят вооруженные действия против мирного населения, снова гибнут дети, и сегодня кому-то хочется большой войны.
«Если Вы,взрослые, решите начать войну, поубивайте сначала всех детей…, потому что после нее невозможно остаться нормальным человеком». Эти страшные слова принадлежат еще одному маленькому очевидцу войны - Александру Гельману, и с них начинается «Дневник детской памяти».
Вот, наверное, поэтому последние свидетели войны до сих пор пишут о ней. Вновь и вновь рассказывают о том, что стало их личной болью и трагедией всего поколения. Они просто не могут уйти из жизни, не предупредив людей об опасности, которая приходит, когда они забывают свое прошлое. Крайне важно сохранить для будущих потомков память очевидцев, доверить ее бумаге, увековечить пером, чтобы никому и в голову не пришло передергивать факты истории. Пусть «слово», как и в военные годы, будет самым мощным оружием в мире.
Люди! Покуда сердца стучатся
Помните!
Какой ценой завоевано счастье, -
Пожалуйста, помните!
Р. Рождественский
Пока я читал книгу «Дневник детской памяти», я все время думал, если бы каждый на Земле прочитал ее, то, наверное, не было бы больше войн. Поэтому, я просто прошу и советую – прочитайте ее обязательно, посоветуйте прочитать своим друзьям и знакомым. И, думаю, что мир станет добрее и человечнее.
