Просмотр содержимого документа
«Сценка по повести Б.Васильева "А зори здесь тихие"»
«А ЗОРИ ЗДЕСЬ ТИХИЕ» ( По мотивам повестиБориса Васильева).
(В глубине сцены стол, длинная лавка. Звучит мелодия «Вставай, страна огромная» № 1)
(Входит Васков, садится за стол, пишет, Затем начинает звонить по телефону. Входит Хозяйка с самоваром)
ВАСКОВ Двадцатый!Двадцатый! ХОЗЯЙКА Опять рапорт пишете, не комендант, а писатель какой-то. ВАСКОВШлите непьющих, непьющих.! Два отделения - это же почти двадцать человек непьющих. ХОЗЯЙКА Ну, да ладно, хватит болтать с вами, пойду во двор по хозяйству. А зенитчики-то прибыли. ВАСКОВ С командиром прибыли? ХОЗЯЙКА Непохоже. ВАСКОВСлава богу! Власть делить хуже нету. ХОЗЯЙКАПогодите радоваться…
(Уходит)
ВАСКОВ Радоваться после войны будем…
(встаёт из-за стола, строем входят девушки)
Васков: Здравия желаю, това… Осянина: СМИР-НО! Васков: (замирает, увидев две шеренги девчонок)…рищи… (садится на стул, вытирает пот под фуражкой)... (на зрителя) Нашли, значит, непьющих. Осянина: Товарищ старшина, первое отделение третьего взвода пятой роты отдельного зенитно-пулеметного батальона прибыло в ваше распоряжение для охраны объекта. Докладывает сержант Осянина. Васков: Та-ак. Слушай мою команду. Из расположения без моего слова ни ногой! Комелькова: Даже по ягоды, товарищ старшина?
(Хихикают)
Васков: Отставить шуточки! Ягод еще нет. Бричкина(делает шаг вперед): А щавель можно собирать? Нам без приварка нельзя, товарищ старшина, отощаем.
(По строю проносится хохоток)
Васков (пытается грозно посмотреть): Можно. Не дальше речки.
Ваша задача: ночью обстреливать вражеские самолеты, все необходимое получите в расположении. Вопросы есть?
Девушки (хором):А когда подъем? А где проживать будем? А где тут речка? А можно искупаться сбегать пока? А как тут с едой? А что тут с почтой? А где можно теплую одежду взять? Васков: Отставить кудахтанье! (девушки обиженно замолкают) Вольно! Сейчас вы отправляетесь в расположение. По всем вопросам обращаться лично ко мне. Комелькова: Прямо по всем, товарищ старшина? А если он женский?
(строй снова заливается хохотом)
Васков: Отставить! По всем вопросам ко мне.
(Девушки, весело галдя, расходятся. Васков садится на стул и наливает себе стакан воды. Выпивает залпом.(Уходит со сцены)
(Звучит музыка тихим фоном: «Дунайские волны»)
(Появляются девушки)
Комелькова Да хватит, девочки, что вы загрустили? А помните танцы?
Осянина. Довоенные?
Гурвич (мечтательно кружась) А я вальс любила. Как мы танцевали!
(Громкая музыка «Дунайские волны» № 2)
(Две пары девушек танцуют вальс. В вальсе уходят за сцену)
(Входит Васков, садится к столу, рассматривает карту, что-то чертит на карте. Следом вбегает Осянина.)
Осянина – Сама видела. Двое. С автоматами, в маскировочных накидках…
Васков – Стройте людей!
Осянина – Команда! В ружье!
(На сцену выбегают все девушки и строятся)
Осянина – Бойцы построены, товарищ старшина.
Васков – Строй, нечего сказать. У одной волосы, как грива, до пояса. У другой какие-то бумажки в голове. Вояки! Чеши с такими в лес, лови немцев с автоматами. Вольно!
Осянина – Женя, Галя, Лиза…
Васков – Погодите, Осянина! Немцев идем ловить – не рыбу. Так чтоб хоть стрелять умели, что ли…
Осянина – Умеют.
Васков – Да, вот еще. Может, немецкий кто знает?
Гурвич – Я знаю.
Васков – Что я? Что такое я? Докладывать надо!
Гурвич – Боец Гурвич!
Васков – Как по-ихнему руки вверх?
Гурвич – Хэндэ хох!
Васков – Точно! Молодец, боец Гурвич! (развернул карту) значит, на этой дороге встретила?
Осянина – Вот тут. А прошли они мимо меня, по направлению к шоссе.
Васков – К шоссе?.. А чего ты в лесу в четыре утра делала?
Осянина – Просто. По ночным делам.
Васков – Ночным? Для ночных дел я вам самолично нужник поставил. Или не вмещаетесь?
Комелькова – Знаете, товарищ старшина, есть вопросы, на которые женщина отвечать не обязана!
Васков – Нету здесь женщин! Не-ту! Есть бойцы и есть командиры, понятно? Война идет, и покуда она не кончится, все в среднем роде ходить будем. Ясно?
Все – Так точно!
Васков – Тючки, говоришь, у них?
Осянина – Да. Вероятно, тяжелые. Очень аккуратно упакованы.
Васков – Мыслю я, тол они несли. А если тол, то маршрут у них на железку.
Бричкина – До железной дороги не близко.
Васков – Зато лесами. А леса здесь погибельные: армия спрятаться может, не то что два человека. Полчаса на сборы. Взять продуктов на одни сутки! Разошлись!
(Уходит) (Девушки расходятся по сцене)
Комелькова – Бродит по разъезду пенек замшелый!
Осянина – В запасе 20 слов и те по уставу!
Четвертак – Старичок наш разбушевался!
Бричкина – Какой он старик? Ему всего 32 года!!!
Гурвич – Как 32?
Четвертак – Старик!
(Уходят со сцены)
Впереди Васков, Гурвич, Осянина с Бричкиной
Сзади шли Комелькова и Четвертак. Выходят к озеру, умываются.
Васков – Вот здесь мы их и будем ждать! Поедим, отдохнем и будем ждать. Сейчас покурить можно, оправиться. Немцам один путь: меж этими озерами, через гряду. Что в пути заметили, младший сержант Осянина?
Осянина – вроде ничего.. ветка на повороте сломана была.
Васков – Молодец, верно… Боец Комелькова.
Комелькова – Ничего не заметила, все в порядке.
Бричкина – С кустов роса сбита, справа еще держится, а слева от дороги сбита.
Васков – вот глаз! Молодец, красноармеец Бричкина. А еще было на дороге два следа. От немецкого ботинка, что ихние десантники носят. Ну что, товарищи бойцы, умаялись?
Бричкина – Умаялись…
Комелькова – А я промокла до самых этих..
Гурвич – А я как со всего маху в лужу села!!!
Васков – Смеетесь? Это хорошо!
Бричкина – Хоть мы и женский пол, а силенка какая-никакая, а имеется.
Васков – Только бы не расхворались: вода – лед. Не замерзли, бойцы?
Комелькова – Так ведь все равно погреть не кому…
Васков – Остра девка!
(Помолчали)
Четвертак – Тихо то как. Как во сне…
Васков – Монах тут жил когда-то. Безмолвия искал.
Гурвич – Безмолвия тут хватает…
(Закричали сороки)
Осянина(испуганно) – Что? Что случилось?
Васков – Тише! Слышишь?
(Смотрит в бинокль)
Осянина – Птицы кричат…
Васков – Сороки!.. сороки-белобоки шебаршат, Рита. Значит, идет кто-то, беспокоит их. Не иначе – гости.
(Пауза. Кричат сороки)
Только не высовывайтесь!
(Смотрит в бинокль)
Гурвич – Не высунемся.
Васков – Не боись, девоньки! Их всего двое, а нас ого-го сколько!
Васков – Вижу! Эх, пулемет бы сейчас с полным диском, автоматов бы тройку, да к ним мужиков посноровистей…
(Закричали сороки)
Васков и девушки встают обнявшись позади авансцены.
Лиза (выходит на авансцену) – я летела через лес как на крыльях.
«После споем с тобой, Лизавета! – сказал старшина. –Вот выполним боевой приказ и споем..» Я думала о его словах и улыбалась, проскочила мимо приметной сосны, а когда у болота вспомнила о слегах, возвращаться уже не хотелось…
Огромный бурый пузырь вспучился передо мной. Это было так неожиданно, так быстро и так близко от меня, что я рванулась в сторону… И небо сомкнулось надо мной… До последнего мгновенья я верила, что завтра будет и для меня…Простите!
( Гурвич подходит к Бричкиной).
Гурвич – Простите и меня, Федот Евграфыч. Не донесла я, забытый вами кисет, а так хотела! Ведь бегала уже по этой тропинке! А все так неожиданно произошло! Я и не поняла, почему так больно рванулось сердце. Только крикнула. Простите!
Васков – Ты потому крикнуть успела, что удар у немца на мужика был поставлен. Не дошел он до сердца с первого раза: грудь помешала…
( Подходит Четвертак).
Четвертак – и меня простите, товарищ старшина. Трусихой я оказалась. Правильно меня в детдоме дразнили. Пользы от меня на четвертак! Когда бой начался, от ужаса не смогла ни разу выстрелить. Спряталась. Лежала за камнем и даже уши зажала руками, а винтовка в стороне валялась. А потом не выдержала и пообжала…
(автоматная очередь)
А потом с разлету уткнулась лицом в землю. Вот и вся моя маленькая жизнь!..
Васков – значит трое нас осталось!
Осянина – двое.
( Подходит к девушкам)
Васков – Чем?
Осянина – Гранатой… Одна просьба, Федот Евграфыч, сын у меня. Маленький совсем. Позаботься о нем. У него больше никого нет.
Васков – не волнуйся, Рита. Все сделаю.
Осянина – И еще: спрячь меня под ельником, забросай ветками и иди.
(автоматная очередь)
Осянина – Я поняла, что Женьки больше нет.
Васков – Женька!!!
( Комелькова подходит к девушкам. )
Комелькова – Я всегда верила в себя. И сейчас, уводя немцев от Риты, ни на мгновенье не сомневалась, что все окончится благополучно. И даже когда первая пуля ударила в бок, я просто удивилась. Ведь так глупо, так несуразно и неправдоподобно было умирать в 19 лет.
Я стреляла. Пока были патроны. Стреляла лежа, уже не пытаясь убегать. И немцы добили меня в упор, а потом еще долго смотрели на моё гордое прекрасно лицо…
Васков – Не победили они нас, понимаете! Я еще живой, меня еще повалить надо!..( Бьёт себя в грудь кулаком)
Осянина – Нет, не крика они испугались, не гранаты, которой размахивал старшина.
Комелькова – Просто подумать не могли, в мыслях своих представить даже, что один он, на много верст один-одинешенек.
Четвертак – Не вмещалось это понятие в фашистские их мозги. И потому на пол легли, мордами вниз, как велел. Все легли!
Гурвич – И повязали друг друга ремнями, аккуратно повязали, а последнего Федот Евграфыч лично связал и заплакал.
Бричкина – Слезы текли по его грязному, небритому лицу, а он смеялся сквозь эти слезы и кричал:
Васков – Что, взяли?.. Взяли? Да?.. Пять девчат, пять девочек было всего, всего пятеро!.. А не прошли вы, никуда не прошли!
