Литературная гостиная, посвященная теме любви в творчестве М.Ю.Лермонтова.

Хрящикова Л. Д., учитель русского языка и литературы, высшей категории, учитель-методист средней общеобразовательнойшколы№35г.Симферополя

« И я любил всем напряжением душевных сил…»

Литературная гостиная, посвященная теме любви в творчестве М.Ю.Лермонтова.

Чтец.

Не верят в мире многие любви

И тем счастливы; для иных она

Желанье, порожденное в крови,

Расстройство мозга иль виденье сна.

Я не могу любовь определить,

Но это страсть сильнейшая! – любить

Необходимость мне; и я любил

Всем напряжением душевных сил…

1 – й ведущий. Эти строки из стихотворения «1831 – го июня 11 дня» - словно эпиграф к любовной лирике Лермонтова, лирике «сильнейших страстей» и глубоких страданий. И хотя Лермонтов вступил в русскую поэзию прямым наследником Пушкина, тема любви – зазвучала у него совершенно по-иному. «Пушкин – дневное, Лермонтов – ночное светило нашей поэзии» - писал Д. Мережковский. И воистину, если для Пушкина любовь – источник счастья, то для Лермонтова она неразлучна с печалью. У него мотивы одиночества, противостояния «бесчувственной толпе» пронизывают и стихи о любви: в его художественном мире высокое чувство всегда трагично.

2 – й ведущий. Лишь изредка в стихах юного поэта мечта о любви сливалась с мечтою о счастье:

Меня бы примирила ты

С людьми и буйными страстями, -

писал он, обращаясь к Н. Ф. И. – Наталии Федоровне Ивановой, в которую был страстно и безнадежно влюблен. Но это лишь одна, не повторившаяся большая нота. Горькие откровения звучат в любовной лирике Лермонтова, боль обжигает читателя в его стихах о любви. Весь же цикл посвященных Ивановой стихов – это история неразделенного чувства:

Чтец.

Я недостоин, может быть,

Твоей любви; не мне судить,

Но ты обманом наградила

Мои надежды и мечты,

И я скажу, что ты

Несправедливо поступила.

Ты не коварна, как змея,

Лишь часто новым впечатленьям

Душа вверяется твоя.

Она увлечена мгновеньем;

Ей милы многие, вполне

Еще никто; но это мне

Служить не может утешеньем…

1 – й ведущий. Перед нами словно страницы дневника, где запечатлены все оттенки пережитого: от вспыхивающей безумной надежды до горького разочарования:

Чтец.

И стих безумный, стих прощальный

В альбом твой бросил для тебя,

Как след единственный, печальный,

Который здесь оставлю я.

2 – й ведущий. Лирическому герою суждено остаться одиноким и непонятным, но это лишь усиливает в нем сознание свое предназначенья для иной, высшей свободы и иного счастья – счастья творить. Завершающее цикл стихотворение – одно из самых прекрасных у Лермонтова – это не только расставание с любимой, это и освобождение от унижающей и порабощающей страсти:

Чтец.

Ты позабыла: я свободы

Для заблужденья не отдам…

1 – й ведущий. Контраст между высоким чувством героя и «коварной изменой» героини в самом строе стиха, насыщенном антитезами, столь характерными для романтической поэзии:

Чтец.

И целый мир возненавидел,

Чтобы тебя любить сильней…

2 – й ведущий. Этот типично романтический прием определяет стиль не только одного стихотворения – на контрастах, противопоставлениях построена вся лирика поэта. И рядом с образом «изменившегося ангела» под его пером возникает другой женский образ, возвышенный и идеальный:

Чтец.

Улыбку я твою видал,

Она мне сердце восхищала…

1 – й ведущий. Эти стихи посвящены Варваре Лопухиной, любовь к которой не угасала у поэта до конца дней. Это к ней обращены слова:

Чтец.

У ног других не забывал

Я взор твоих очей;

Любя других, я лишь страдал

Любовью прежних дней;

Так память, демон-властелин,

Вся будит старину,

И я твержу один, один:

Люблю, люблю одну!

1 – й ведущий. И упреки, обращенные к женщине, не сумевшей оценить чувства поэта, мы тоже услышим:

Моей любви ты знала ль цену?

Ты знала. Я тебя не знал.

2 – й ведущий. Во всех остальных он любил «прошлое страданье и молодость погибшую свою». Поэт предчувствовал, что судьба не соединит его с Лопухиной. Еще в 1831 году он написал:

Чтец.

Принадлежишь другому ты,

Забыт певец тобой;

С тех пор влекут меня мечты

Прочь от земли родной,

Корабль умчит меня от ней

В безвестную страну,

И повторит волна морей:

Люблю, люблю одну!

И не узнает шумный свет,

Кто нежно так любим,

Как я страдал и сколько лет

Я памятью томим…

1 – й ведущий. Почти так и случится. Почти, потому что забыть Лермонтова Лопухина не сможет, известие о «смерти Мишеля» стало для не ударом. А он всю свою недолгую жизнь хранил мечту о ней. Пленительный облик этой нежной, одухотворенной женщины предстает перед нами и в живописи, и в поэзии Михаила Юрьевича:

Чтец.

… Все ее движенья,

Улыбки, речи и черты

Так полны жизни, вдохновенья,

Так полны чудной простоты.

Но голос душу проникает,

Как вспоминанье лучших дней.

И сердце любит и страдает,

Почти стыдясь любви своей.

1 – й ведущий. В стихах, посвященных Варваре Александровне, звучит мотив разлуки и роковой неосуществимости счастья:

Чтец.

Мы случайно сведены судьбою,

Мы себя нашли один в другом,

И душа сдружилася с душою,

Хоть пути не кончить им вдвоем.

1 – й ведущий. Это к ней, Варваре Лопухиной, он просит милости Божьей Матери, поручает ее заботам «теплой заступнице мира холодного».

Чтец.

Я, матерь божия, ныне с молитвою

Перед твоим образом, ярким сиянием,

Не о спасении, не перед битвою,

Не с благодарностью иль покаянием,

Не за свою молю душу пустынную,

За душу странника в свете безродного;

Но я вручить хочу деву невинную

Теплой заступнице мира холодного…

2 – й ведущий. Отчего же так трагична судьба любящих? Известно, что Лопухина ответила на чувство Лермонтова. Между ними не было непреодолимых преград. Разгадка, наверное, кроется в том, что лермонтовский « роман в стихах» не был зеркальным отражением его жизни. Поэт писал о трагической невозможности статья в этом жестоком мире, «среди ледяного, среди беспощадного света». Перед нами опять возникает романтический контраст между высоким идеалом и низкой действительностью, в которой любовь существовать не может. Поэтому Лермонтова так притягивают ситуации, таящие в себе нечто роковое. Это может быть чувство, восставшее против власти «светских цепей»:

Чтец.

Мне грустно, потому что я тебя люблю,

И знаю: молодость цветущую твою

Не пощадит молвы коварное гоненье.

За каждый светлый день иль сладкое мгновенье

Слезами и тоской заплатишь ты судьбе,

Мне грустно… потому что весело тебе.

1 – й ведущий. Это может быть гибельная страсть, изображенная в таких стихотворениях, как «Дары Терека», «Морская царевна». Вдумываясь в эти стихи, невозможно не вспомнить знаменитый «Парус»:

…Играют волны, ветер свищет,

И мачта гнется и скрипит;

Увы! – Он счастия не ищет

И не от счастия бежит!..

1 – й ведущий. Этим строкам вторят другие:

Пора, пора насмешкам света

Прогнать спокойствия туман;

Что без страданий жизнь поэта?

И что без бури океан?

2 - й ведущий. Лермонтовский герой будто бежит от безмятежности, от покоя, за которым для него – сон души, угасание и самого поэтического дара.

1 – й ведущий. Нет, в поэтическом мире Лермонтова не найти счастливой любви в ее обычном понимании. Душевное родство возникает здесь вне «чего б то ни было земного», даже вне обычных законов времени и пространства. Вспомним поразительное стихотворение « Сон».

Чтец.

В полдневный жар в долине Дагестана

С свинцом в груди лежал недвижим я;

Глубокая еще дымилась рана,

По капле кровь точилася моя.

Лежал один я на песке долины;

Уступы скал теснился кругом,

И солнце жгло их желтые вершины

И жгло меня – но спал я мертвым сном.

И снился мне сияющий огнями

Вечерний пир в родимой стороне.

Меж юных жен, увенчанных цветами,

Шел разговор веселый обо мне.

Но, в разговор веселый не вступая,

Сидела там задумчиво одна,

И в грустный сон душа ее младая

Бог знает чем была погружена;

И снилась ей долина Дагестана;

Знакомый труп лежал в долине той;

В ее груди, дымясь, чернела рана,

И кровь лилась хладеющей струей.

2 – й ведущий. Его даже нельзя отнести к любовной лирике, но именно оно помогает понять, что есть любовь для лермонтовского героя. Для него это прикосновение к вечности, а не путь к земному счастью. Такова любовь в том мире, что зовется поэзией Михаила Юрьевича Лермонтова.