Личные качества Екатерины II по воспоминаниям современников

ДЕПАРТАМЕНТ ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ КЕМЕРОВСКОЙ ОБЛАСТИ

Государственное образовательное учреждение среднего профессионального образования

Кемеровский профессионально-технический техникум

Научно-методическая статья

Личные качества Екатерины II по воспоминаниям современников

выполнила Исмайылова Эсмира Рзахан кызы,

преподаватель истории, обществознания и философии

Кемерово 2014 г.

О характере императрицы нелегко судить беспристрастно, отсюда все крайности в отзывах о ней: и современники, и потомки то через меру восхваляют, то через меру порицают Екатерину. Ко всему прочему в суждениях одних и тех же лиц встречаются противоречия и несообразности, это происходит из противоречий самого характера императрицы, странностей её поведения и поступков, многоликости её образа и многогранности её натуры. Ей были присущи женские черты характера как истинной женщине и некоторые особенности мужского нрава как сильному человеку и правителю, которому должны подчиняться, на чьих плечах лежит тяжёлый груз ответственности. Эту особенность личности Екатерины подмечает и Л.Ф.Сегюр: «Эта необыкновенная женщина являла в своём характере удивительное смешение присущей нам, мужчинам, силы со слабостями женской природы» [7].

За мягкостью и обходительностью императрицы скрывались железная воля и самообладание, которые привели её к власти и помогали удерживать её всю жизнь. Вот что пишет по этому поводу Казанова: «От природы своенравная и настойчивая, она поставила себе законом сохранять совершено ровное расположение духа, - привычка, нелегко дающаяся и стоившая её громадных усилий»[5]. Интересны в этом смысле наблюдения Державина. В общении с ним Екатерина то проявляет деспотический характер, то дружескую ласковость, нежность и уважение: «Часто случалось, что рассердится и выгонит от себя Державина, а он надуется, даёт себе слово быть осторожным и ничего с ней не говорить; но на другой день, когда он войдёт, то она тотчас приметит, что он сердит: зачнёт спрашивать о жене, о домашнем его быту, не хочет ли он пить и тому подобное ласковое и милостивое, так что позабудет всю свою досаду и сделается по-прежнему чистосердечным» [3]. Очень часто такие ситуации вызывали негодование Державина: « Умела такое притворство и обладать собою в совершенстве, а равно и снисходить слабостям людским и защищать бессильных людей» [3]. Карл Массон отмечал в Екатерине сильную дисциплину, сдержанность, требовательность к себе, в первую очередь она царствовала над собой: «Она царствовала над русскими менее деспотически, нежели над самой собой: никогда не видели её взорвавшейся от гнева, ни погрузившейся в бездонную печаль, ни предававшейся непомерной радости. Капризы, раздражение, мелочность совсем не имели места в её характере и ещё менее в её действиях» [3]. Подобная сдержанность, дисциплина и размеренность проявлялись во всём образе жизни императрицы, все дела её имели строго определённый порядок, время и срок, спешка даже в самых важных делах представлялась ей не приемлемой, у неё не было вредных привычек, Сегюр: «Она была очень воздержана в пище и питье, и некоторые насмешливые путешественники грубо ошибались, уверяя, что она употребляла много вина. Они не знали, что красная жидкость, всегда налитая в её стакане, была не что иное, как смородиновая вода. Она никогда не ужинала; в 6 часов вставала и сама затопляла свой камин» [7].

Ещё один принцип Екатерины в общении с окружающими – юмор, веселье, шутки и забавы, которые прибавляли её особый шарм. Например, обратимся к принцу де Линю: « Она любила смеяться, и смеялась по поводу всякой мелочи, даже по поводу глупости; нередко пустяк занимал её. Она любила всякую шутку и пользовалась ею иногда очень оригинально» [3]. Она очень быстро могла перейти от дел к отдыху и обратно, развлечения всегда составляли один из важнейших пунктов её распорядка дня, основанием для таких утверждений послужили слова Сегюра: «Никто не умел с такою непостижимою лёгкостью переходить от развлечений к трудам. Предаваясь увеселениям, она никогда не увлекалась ими до забвения и среди занятий не переставала быть любезной» [7]. Но к шуткам в свою сторону она относилась внешне довольно спокойно, но внутренне она чувствовала себя оскорблённой, и это чувство иногда всё-таки замечали посторонние. Например, наблюдения Сегюра: «Кто постоянно счастлив и достиг славы, должен бы, кажется, сделаться равнодушным к голосу зависти и к злым, насмешливым выходкам, которые мелкие люди действуют против знаменитостей. Но в этом отношении императрица походила на Вольтера. Малейшие насмешки оскорбляли её самолюбие; как умная женщина она обыкновенно отвечала на них улыбкою, но в этой улыбке была заметна некоторая принуждённость» [7]. Всё дело в честолюбии Екатерины, которое было одним из самых ярких черт её характера. Но государь, лишённый честолюбия, становится легко управляемым для царедворцев, к тому же самолюбие – один из главнейших мотивов поступков людей, сумевших чего-то добиться в жизни, поэтому в чём-то эта черта характера императрицы была ей необходима, и вновь обратимся к Сегюру: «Честолюбие её было беспредельно, но она умела направлять его к благоразумным целям» [7]. Правда самолюбие людей, занимающих высокое общественное положение, часто порождает лесть, в этом случае честолюбие обезоруживает разум и расчетливость Екатерины, это подмечает и Рюльер: «Чрезмерная лесть избаловала её, и окружающие внушили ей ложное понятие об истинном величии и о средствах сделать народ счастливым. Философы нашего времени, коих мнения она требовала себе как доброго совета, внушили ей такой эгоизм, вредный для всякого человека, не только для государя. Они заставили её стараться единственно о том, чтоб говорили о ней, научили её радоваться при слышимых похвалах, которыми её осыпали со всех сторон, только своею особою занимать свет, не заботясь, что будет с государством по смерти её» [7]. К тому же с помощью лести многие добивались достижения своих, чаще далеко не добродетельных, целей, Потёмкин однажды посоветовал одному новому английскому посланнику: «Польстите ей! Это единственное средство добиться у неё чего бы то ни было. И этим достигают всего» [2].

Что касается умственных способностей императрицы, то нужно признать, что Екатерина была в этом отношении человеком незаурядным. Вот как Бекингем описывает то, как Екатерина ощущала своё интеллектуальное превосходство: «Чувствуя себя по части знаний выше большинства окружающих её людей, она считает себя выше всех вообще и, и ясно понимая то, чему научилась, думает, будто владеет и тем, чего не знает» [3]. При первой встрече многие собеседники Екатерины поражались её эрудиции и сообразительности, так, как Е.Р. Дашкова: «Возвышенность мыслей, знания, которыми, как я заметила, она обладала, запечатлели её образ в моём воображении, и я привязалась к ней, видя в ней натуру, богато одарённую природой» [4]. Но встречаются и другие отзывы, например, слова Казановы: «По мере того, как императрица говорила, моё удивление возрастало с каждым ея словом, но скоро я заметил, что она пересказывала всё это (автор - рассуждения о юлианском и григорианском календарях), как заученный урок, и что, если следовало удивляться, то разве ея памяти. Впрочем, она выражала свои мнения (внушаемые ей предварительно) с примерною сдержанностью, она искала эффекта в самой себе, а не в том, что говорила» [5, 6]. По сути дела Казанова обвиняет Екатерину в плагиате, в том, что она лишь заимствует чужие мысли, идеи, мнения, ничего к ним не добавляя от себя, хотя он и не отказывает ей в превосходной памяти. У Сегюра в непосредственной близости встречаем два совершенно противоположных высказывания по этому поводу. Первое дышит духом восхищения: «Екатерина отличалась огромными дарованиями и тонким умом; в ней дивно соединялись качества, редко встречаемые в одном лице» [7]. И второе более скептическое: «Одарённая возвышенной душой, она не обладала ни живым воображением, ни даже блеском разговора, исключая редких случаев, когда говорила об истории или политике – тогда личность её придавала вес её словам» [7].

Домашнее образование Екатерины было отрывочным и несистематичным. Недостатки своего образования она восполнила позднее, в чём ей очень помогли трудолюбие и упорство. После Петра Великого на российском престоле не было другого такого упорного и трудолюбивого государя, как она. Но в отличие от импульсивного Петра, прагматичная Екатерина составила для себя размеренный и педантичный распорядок дня с обозначением часов для каждого дела. Вставала она в 6 часов утра и до 8-ми занималась чтением, написанием писем, указов, законов, распоряжений, после чего принимала чиновников… в 11 часов вечера – ужин, после чего сон. С наступлением преклонного возраста распорядок дня Екатерины серьёзно изменился: вставала она уже в 8, а не 6 утра, позволяла себе двухчасовой отдых, и сам ритм её замедлился. Но её активности в ранний период правления завидовали многие, например Фридрих II писал о Екатерине: «Во Франции четыре министра не работают столько, сколько эта женщина, которую следует зачислить в ряды великих людей» [2]. Иногда эта чрезмерная активность даже мешала ей закончить некоторые начинания, мысли, идеи, как пишет об этом Сегюр: «Воображение Екатерины не могло оставаться в покое, оттого её предначертания были более смелы, нежели обдуманны. Эта быстрота ума, казалось, нередко подавляла в зародыше некоторые из её творческих замыслов» [7]. Но как сообщает тот же Сегюр в случае неудачи, каких-то мелких несогласованностей, неприятностей это могло выбить её, хотя и на время, из колеи: «Граф Мамонов был в лихорадке, Екатерина ощущала то, что обыкновенно чувствуют люди, которым судьба постоянно благоприятствует: малейшее стеснение составляет для них предмет неожиданного горя» [7]. Вспомним, что её неудачная попытка выдать свою внучку Александру Павловну за шведского короля Густава IV даже привела к её смерти. И это несмотря на то, что Екатерина слыла храброй женщиной, человеком риска, лично участвовала в уличных боях 1762 года. Ситуацию несколько проясняет граф Бекингем: «Те, кто её хорошо знает, говорят, что она скорее предприимчива, чем храбра, а её кажущаяся храбрость, вытекает иногда из убеждения в малодушии её врагов, а иногда из того, что она не видит опасности для себя» [1].

Одним из правил Екатерины было приспосабливаться к любой обстановке, как бы она ни была противна её правилам и вкусам. Заметив, что при дворе любят подарки все, – от лакея до великого князя – Екатерина не жалела денег, чтобы сделать приятное кому-либо из своего окружения, и в первое же время своей жизни в России она залезла в долги. Но исключительная щедрость оставалась одним из центральных черт её образа на протяжение всей её жизни, принц де Линь попытался проанализировать это качество Екатерины: «Она обладала всевозможными способами дарить, сверх щедрости, свойственной ей как великой и могущественной императрице: она дарила, по великодушию как прекрасная душа, по благотворительности как душа добрая; из сострадания как женщина, в благодарность как мужчина, желающий, чтобы ему хорошо служили» [3].

Чтобы заслужить признание народа она всеми средствами пыталась «стать русской», изучала обычаи, национальный характер, традиции русского народа. Эту способность познать психологию управляемого ею народа отметил Генрих Гарлей, в 1768 году он доносил в Лондон: «Надо признать, что русская императрица понимает вернейший способ управлять гораздо лучше своими подданными, чем можно было ожидать от иностранной принцессы. Она так близко знакома с их духом и характером и так хорошо употребляет эти сведения, что для большей части народа счастие его кажется зависящим от продолжительности её царствования» [8].

Любила Екатерина архитектуру, живопись, театр, вот к музыке была равнодушна, исключение составляла лишь комическая опера, над которой она могла смеяться до слёз, эту особенность характера Екатерины отмечает и Массон: «Екатерина не любила ни стихов, ни музыки и часто говорила об этом; в антрактах она даже не могла выносить оркестра и обыкновенно велела ему молчать. Этот недостаток впечатлительности в женщине, в других отношениях одарённой так хорошо, кажется явлением удивительным. Он объясняет, каким образом Екатерина, обладая столь великим умом и гением, могла быть вместе с тем столь бесстрастной и жестокой» [3].

Екатерина также завоёвывала любовь народа и признание двора примерной набожностью, это отмечают Дашкова Е.Р. [4] и Рюльер: «Во время похорон покойной императрицы она приобрела любовь народа примерной набожностью и ревностным хранением обрядов греческой церкви, более наружных, нежели нравственных» [7]. Рюльер – один из немногих, не признающих искренности Екатерины в отношении православия, но большинство историков всё-таки на его стороне, однако тогда, в XVIII веке все были просто восхищены религиозностью императрицы.

Таким образом, привлечение исторических источников на занятиях по истории позволяет сформировать представление не просто о смене исторических событий и фактов, но и дает возможность восстановить психологический портрет исторических деятелей. Так, современники Екатерины II оставили довольно противоречивые отзывы о ней, что во многом связано с необъективностью самих корреспондентов (подробнее Исмайылова Э.Р. «Кому из современников Екатерины II можно верить (работа с источниками на уроках истории)" // http://pedmir.ru/69519).

Однако есть и неизменно общее в этих противоречивых голосах: все современники Екатерины признают ее очарование, любезность, ум, сдержанность, трудолюбие. Можно сделать вывод, что Екатерина сознательно формирует и поддерживает имидж сильной, справедливой, внимательной к своим подданным и просвещенной правительницы.

Список использованных источников:

1. Английский дипломат о политике и дворе Екатерины II [Текст] / Публ. подгот. Соколов А.Б. // Вопросы истории. – М., 1999. - № 4/5. С. 111 – 128.

2. Анисимов Е.В. Женщины на российском престоле. – СПб.: «Норинт», 2003. – 416с.: ил.

3. Екатерина II в воспоминаниях современников, оценках историков [Текст] / Вступ. ст., коммент., имен. указ. М. Рахматуллина. – М.: ТЕРРА – Книжный клуб, 1998. – 416 с.

4. Записки княгини Дашковой. Письма сестёр Вильмот из России [Текст] / Под общ. ред. С.С. Дмитриева. – М.: Сов. Россия, 1991. – 592 с.

5. Казанова, Д.Д. Записки венецианца Казановы о пребывании его в России, 1765 – 1766. [Текст] / Д.Д. Казанова. – М.: Панорама, 1991. – 56 с.

6. Казанова, Д.Д. Мемуары Казановы [Текст] / Д.Д. Казанова. – М.: Советский писатель. Олимп, 1991. – 464 с.

7. Россия XVIII века глазами иностранцев [Текст] /Подготовка текстов, вступительная статья и комментарии Ю.А. Лимонова. – Л.: Лениздат, 1989. – 544 с.

8. Павленко, Н.И. Екатерина Великая[Текст] / Н.И. Павленко. – М.: Мол. гвардия, 1999. – 495с., ил.

9