ДОКЛАД на тему : «Проблемы экспрессивной стилистики аварского языка»

Министерство образования и науки РФ и РД

МУНИЦИПАЛЬНОЕ КАЗЁННОЕ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

" Нечаевская СРЕДНЯЯ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ШКОЛА №2"

Кизилюртовский район.РД.

Выступление на заседании районного методического объединения учителей аварского языка и литературы

Кизилюртовский район.

ДОКЛАД на тему :

«Проблемы экспрессивной стилистики аварского языка»

Подготовил учитель аварского языка и литературы

Умаханова Наида Расадиновна

2016г

"Проблемы экспрессивной стилистики аварского языка" посвящена поуровневому описанию системы средств речевой выразительности этого языка по традиционно принятой схеме. В центре внимания находятся такие явления, как синонимия, коннотативно-экспрессивный потенциал, транспозиция языковых единиц, форм и структур. Исследование проводится на разноплановом материале, собранном из литературно-художественных, фольклорных и разговорно-речевых текстов.

Стилистические ресурсы современного аварского языка — это средства всех его уровней, чрезвычайно разно образные в формах своего проявления и многочисленные по составу, утвердившиеся как устойчивые факты языкового употребления, привлекаемые для

%ß

увеличения выразительной гибкости языка и усиления экспрессивной действенности речевого сообщения, образующие в границах литературного языка определенные совокупности не только по признаку уровневой принадлежности (лексические средства стилистической выразительности, фоиостилнстичсскпс средства и т. д.), но и на основе коммуникативно-функциональной роли (средства драматизации повествования, средства иронии и др.).

Ввиду центрального положения слова в системе языка и речи исследование стилистических ресурсов начинается с лексического уровня. Раздел "Лексическая стилистика" построен в виде серии параграфов, в каждом из которых рассматрииается тот или иной аспект экспрессивного назначения и речевого употребления базовых единиц языка — слов.

В параграфе "Стилистически окрашенная лексика. Коннотации"

предлагается систематизированное изложение вопросов, связанных с определением стилистической значимости этого лексического пласта в аварском языке. Сущность коннотации состоит в дополнительной, по отношению к предметно-денотативному аспекту значения, информативности номинативных единиц языка. Фраза Гъой г!одана "Она заплакала" отличается от Гьой къварильана тем, что во втором случае об этом же событии сообщается с оттенком сострадательности. Этот оттенок и составляет в данном употреблении коннотативпое содержание глагола къварильизе.

Интерес к конногативному аспекту языковой семантики в последнее время заметно возрос. Многие вопросы принципиального характера являются дискуссионными: В первую очередь следует назвать проблему разграничения понятий коннотации и экспрессивности. Некоторые исследователи (например, H.A. Лукьянова) рассматривают эти понятия как обозначающие одну и ту же сущность. Их отождествление, по мнению автора диссертации, неправомерно. Коннотация (в переводе: со-значение) — явление прежде всего семантическое, характеризующее план содержания, информативную сторону языковых единиц, их статус в системе номинативных средств. Не всякая коннотация порождает экспрессию. Научным терминам свойственна функциональная коннотация, указывающая на сферу их употребления, однако употребление терминов по прямому их назначению (в контексте научного описания) не связано с задачами построения экспрессивного высказывания. Понятие экспрессивности характеризует языковой знак в аспекте его целесообразного и эффективного использования в речевом акте. Коннотация служит

семантической основой экспрессивности, коннотация чревата экспрессией, порождает экспрессию. Экспрессивность — явление функциональное, возникающее в процессе построения речевого сообщения: "только контакт языкового значения с конкретной реальностью, только контакт языка с действительностью, который происходит в высказывании, порождает искру экспрессии" (М.М.Бахтин).

Проблеме систематизации коннотаций посвящена обширная литература. На основе обобщения и критического осмысления существующих точек зрения в работе предлагается составленная автором — с учетом задач стилистического изучения языка — классификация коннотаций.

Представляется существенным отметить, что, говоря о типологии коннотаций, мы имеем в виду именно типы узуальных и окказиональных коннотаций, а не элементарные, предельные единицы коинотативной семантики. Детализация эмотивной коннотации возможна, например, по видам эмоциональных переживаний (радость, гнев, восторг, страх, негодование и т. д.), а оценочные коннотации делятся на положительно-оценочные (мелиоративные) и отрицательно-оценочные (пейоративные), причем и те и другие различаются также по степени интенсивности и характеру сопутствующих коннотаций иного типа.

Оценочные коннотации — наиболее распространенный тип экспрессивно-стилистических значений языковых единиц и структур. Для идентификации коннотации оценочности служит базовая семантическая оппозиция лъик!аб — квешаб "хороший-плохой", л~ь и к 1 -квеш "хорошо-плохо". Слова гьунар "талант", къадру "достоинство", ц!одорав "умный", махщел "мастерство, искусство", к!вах1гьеч1ев "трудолюбивый" и т. д. не только указывают на некоторый объективный факт, имеющий место в экстралингвистической действительности, но и содержат имманентную положительную оценку. Обращенность к внешнему миру — денотативный признак слова, а оценочно-характеризующая функция — его коннотативный признак. Приводятся многочисленные другие примеры оценочных коннотаций.

Эмотивные (эмоциональные) коннотации присущи номинативным единицам, когда их предметно-понятийное значение осложнено выражением эмоционального отношения к отображаемым предметам и явлениям. Семантикой языка фиксируются свойственные людям эмоциональные стереотипы, сущность которых состоит в том,

lb

что определенные факты и события воспринимаются людьми примерно одинаково и вызывают у них сходные эмоциональные реакции. Слова, обозначающие такие факты, получают устойчивую эмоциональную окраску: къавуда "мор, холера", pan, "воина", ц!огьодизе "воровать" и т. д. Целенаправленный отбор и совместное употребление в речи слов с яркими негативно-эмоциональными коннотациями является средством драматизации повествования: Щибаб г1адада биччараб саг1ат — гьеб буго балагь, маг!у, г1оди, угьли, унти "Каждый потерянный час — это беда, слезы, плач, стоны, боль" (Т.Т.). Видаю, что путем перечисления слов с однотипными стилистическими окрасками автор усиливает эмоциональное напряжение высказывания, увеличивает силу его воздействия на читателя.

Образная коннотация имеет место при семантической двуплановости лексической единицы, когда в ней отображение (абстрактного) понятия происходит на фоне некоторого чувственно-наглядного представления. Широко известна изобразительно-выразительная функция тропов (рахъухъирщ "золокоп, т.е. домосед"). Яркими коннотациями образности отмечены фразеологизмы (х)ама гъот 1 оде бах ар аб мехалъ "когда ишак залезет на дерево, т..е. никогда").

Функциональные (функционально-стилистические) коннотации связаны с преимущественным (или исключительным) употреблением единиц и форм языка в определенных сферах общественно-речевой практики. Для аварского языка наиболее значимо в этом плане противопоставление языковых средств по признаку "разговорное — книжное". Ср. соответственно: х!амабагьадур "осел-герой" — рух!няб бечелъи "духовное наследие".

Исторические коннотации присущи лексическим единицам, вышедшим из активного речевого употребления (архаизмам и историзмам). Они воскрешают в памяти реалии духовной и материальной культуры наших предков, картины и сюжеты исторических событий. Писатели используют их для создания исторического колорита.

Коннотации нов и з н ы свойственны неологизмам и окказиональным словам и являются основой их экспрессивности. Думается, что этот термин может трактоваться и в более широком смысле, т. е. применяться в отношении любого инновационного явления в языке-речи, независимо от его места в уровневом распределении средств языка. В разряд языковых фактов, несущих коннотацию новизны, попадают и такие явления, как резко выделяющиеся на привычном фоне языкового употребления оригинальные

словосочетания (ср.: коч!ол гарц! "песенный кузнечик" у Расула Гамзатова), видоизмененные в стилистических целях фразеологические единицы и т. д.

Диалектальные коннотации связаны с употреблением в общелитературных г екстах сто в (словоформ)и выражений диалект! юго происхождения в колористических целях. Таковы, например, южноаварское кьин "зима" (лит.: хасел) в произведениях О.-Г.Шахтаманова, формыгьалмагъзай "товарищи" (лит.: гьалмагъзаби), кодой босана "взял в руки" (лит.: кодобе босана) у Р.Гамзатова и др.

Национально-культурные коннотации свойственны тем лексическим единицам, которые обозначают национально-самобытные явленияв материальной и духовной жизни народа. Слова го дек 1ан "годекан", хинк1 ал "хинкал", т1амур "пандур" и т.д. характеризуются тем, что они вызывают представление о том, как живут аварцы (горцы). Указанный тип коннотаций присущ и многим фразеологизмам, а также именам собственным. В определенных случаях контекстного употребления эти коннотации могут применяться в стилистических целях (как средства придания или усиления национального колорита).

Огромна роль коннотаций в стилистической организации высказывания (текста). Ввиду тяготения аварской народной речи к особой утонченности выражения мысли, иносказательности, к средствам косвенной номинации, образности их экспрессивно-стилистическая значимость становится очевидной.

Следующие три параграфа посвящены базовым семантическим категориям — синонимии, антонимии и многозначности, которые рассматриваются здесь в аспекте их стилистико-выразительного использования в речи.

Отмечается частотность в аварском языке парно-синонимических, номинаций типа махсаро-хоч! "шутка-забава", адаб-х!урмат "уважение-почет". Довольно значительная их часть имеет в языке статус узуальных номинативных единиц.

Стилистико-выразительный потенциал лексических синонимов часто реализуется в параллельных синтаксических структурах. Возможно расположение синонимов в порядке усиления выражаемого ими признака или понятия, что обостряет эмоциональную выразительность текста: Махсараги льалаан гьелда, кьурдизеги лъик1ай ник! а на гьей. Кеч1 ах1изеги гьунар бук!ана гьельул "И шугать она умела, и плясать была мастерица. И к пению у нее был талант" (Ф.Г1:).

ц

Подробно анализируются в стилистическом плане случаи противопоставления синонимов в речи и контекстуальной синонимии, возникающей в результате метафорического переноса.

Антонимы в аварском языке, как и синонимы, регулярно образуют парные номинативные структуры: бух!и-ц1орой "жар-холод", авал-ахир "начало-конец". Ценятся они как компактные и емкие в семантическом отношении речевые формулы, придающие оп енок непринужденности и ритмическую слаженность речи.

Специфически разговорными элементами аварской речи являются антонимосодержащие клишированные выражения вроде мун г! антавищ-ц! одоравитд "ты глупый или умный", лыж 1 алье батаниги, квешалт.е батаниги "к хорошему или плохому", которые за счет модально-эмоциональной семантики усиливают субъективную окраску текста.

Экспрессивно-стилистический потенциал антонимов наиболее полно реализуется в антитезе и оксюмороне — фигурах речи, которые возникли в языке нменно на почве семантической противоположности.

Детально описываются типовые в аварском языке контексты, в составе которых реализуется антитеза,, а также приемы усиления ее действенности: кольцевое расположение антонимов, звуковые повторы в антошшичных словах, явления окказионального сближения слов в структуре антитезы, создание развернутых антитез с многочисленными внутренними тематическими и смысловыми контрастами и параллелями.

Как ярко экспрессивное явление характеризуются контексты, в которых одна и та же семантическая оппозиция выражена одновременно и общеязыковыми, и контекстуальными — в виде тропеического повтора — антонимами:

Гьасулъ разилъиги бак 1 аб ургьелгн -Нак1к1гн бакъги буго цоцалъе жубан "В нем радость и тяжкая тоска — / Тучи и солнце слились воедино" (P.XI.).

Оксюморон, в отличие от антитезы, значительно реже встречается в аварских текстах. Классический тип оксюморона — двучленное атрибутивное словосочетание: Ц 1уял бихьиназда х 1 ал лъазе ч!оге "Прибл.: Не будь малодушен, когда имеешь дело с бабами (в облике) мужчин" (И.Къ.).

Наиболее типично для оксюморона контактное расположение антонимов, что обеспечивает максимальный эффект семантического контраста между ними. Другая характерная черта оксюморона

заключается в том, что, как правило, ангонимичные лексемы, образующие эту фигуру речи, актуализируют разные аспекты своего лексического значения.

Еще одна особенность этой фигуры — неброская антонимичность компонентов, актуализация коннотаций и ассоциативной семантики слов: Пашманаб хаслихълъи, огь, дур гьайбатлъи "Грустная осень, как ты прекрасна" (А.).

Многозначность (полисемия и омонимия) — глубинное, сущностное свойство языка, самим фактом своего наличия сообщающее движение нашей мысли и воображению. Стилистически значим как источник экспрессивности лексический повтор, при котором слово осознанно употребляется в разных своих значениях. По существу, при этом повторяется только единица плана выражения (материальная субстанция слова), а в семантическом плане повторяющиеся слова представляют собой разные единицы, соотнесенные с разными понятиями и фрагментами действительности. Столкновение двух разных значений производит эффект парадоксального раздвоения слова, нарушает автоматизм восприятия текста, придает высказыванию экспрессивные качества, порождаемые игрой языковых форм. Ав.арская поговорка Нусги якьадги — ракьаги нусги "Невестка и свекровь — как кость и нож" выразительна прежде всего благодаря тому, что в ней парадоксальным образом сближаются и отождествляются совершенно разные семантические сущности и понятия (нус — "нож" и "невестка"), случайно получившие в языке одну и ту же форму знуковой манифестации.

Очевидная демонстрация многозначности слов в речи —явление относительно редкое. Более распространены такие приемы создания речевой экспрессии, когда в составе элементарных синтаксических конструкций свободно сочетаются и взаимодействуют прямые и переносные значения слов: Нухалгипикрабиги рорхальана, халальаиа "Дороги и мысли стали выше, длиннее" (Р.XI.).

На примерах из художественных произведении демонстрируются стилистические возможности омографов и омофонов, совместное употребление которых порождает, как правило, словесно-шровую, юмористическую и т.д. экспрессию.

Многозначность в языке проявляется по-разному; редкая и колоритная ее разновидность — энантиосемия, когда в одном слове сосуществуют антонимические (квазиантонимические) значения как узуальные семантические единицы: гьобол — "гость" и "хозяин", ч!алг1ине — "скучать, тосковать" и "надоесть, наскучить" и др. В

и

аварском языке таких слов немного, и, соответственно, их удельный вес в системе стилистических средств незначителен. Даже в поэзии, которой присущ целенаправленный интерес к редким проявлениям экспрессивности в языке, единичны примеры антитез, построенных на энантиосемии:

Гъалал меседнлай дагъистанияй, Москва ч!алг1ун гуро, духъ ч!алг1ун вуго "Златовласая дагестанка, / Не Москва наскучила, по тебе соскучился" (Р.Х1.).

Принцип энантиосемии, т.е. поляризации значений одного и того же слова, лежит в основе другого, гораздо более значимого в стилистическом плане (по сравнению с узуальной энантиосемией) явления, сущность которого состоит в том, что слова в определенных контекстуальных условиях реализуют значения, свойственные их узуально -языковым антонимам. Ср. пронизанное иронией — при соответствующем произнесении — высказывание Ц1акъаб жо гьабун буго дуна "Хорошее ты дело сделал", которое довольно часто встречается в речевом обиходе как реакция на чей-либо неблаговидный поступок. Насыщенный пейоративными коннотациями атрибут. ц!акъаб здесь семантически равноценен своему антониму. Яркий пример пластичности языка, его способности придавать коммуникативному процессу многоплановый характер, что достигается в первую о черед!, с помощью средств непрямой номинации.

Заметным явлением аварской литературы стал художественно-изобразительный прием какун бецци — беццун каки "похвала через критику —критика через похвалу", который основан на энантиосемии.

Следующий параграф — "Словообразованиекак фактор речевой экспрессии" — знакомит с наиболее распространенными способами и формулами экспрессивного словообразования в аварском языке

Продуктивной, открытой для индивидуально-авторского словотворчества моделью в аварском языке является словосложение со вторым компонентом -гьеч 1. В качестве первого компонента выступают имена существительные, общим семантическим признаком которых является то, что их денотаты оцениваются носителями языка как нечто социально-престижное: адабгьеч! "не имеющий учтивости, невежа", намусгьеч! "не имеющий совести, бессовестный", ничгьеч! "не имеющий стыда, бесстыдный", пайдагьеч! "не имеющий пользы, бесполезный", г! акълугьеч 1 "не имеющий ума, неумный", бет I ер гьеч! "не имеющий головы, неумный" и т.д. Употребляются такие слова как средства пейоративной номинации человека.

Широко распространена словообразовательная модель, состоящая из имени существительного и примыкающего к нему определительного компонента в виде усеченного прилагательного: к 1 албег 1 ер "рот остр, т.е. остряк", раг!ибег!ер "слово остро, т.е. острослов", г!амалбсрцин "нрав красив, т.е. благонравный человек". Весьма частотны подобные образования в непринужденной разговорной речи, а также в произведениях устного народного творчества, причем статистически доминируют контексты, где они выступают в форме именительного падежа.

В структурном и экспрессивно-стилистическом отношении близка к только что рассмотренной модели другая — с основ ой глагола в качестве второго компонента: гъудрулч1ик1 "блюдолиз", т1асанк!анп1 "сверхупрыг, т.е. наглец", г1унк1к1беч1ч1 "мышедой, т.е. скряга", къвач! ак!ут! "сумотряс, т.е. последний ребенок в семье".

Способом создания экспрессивных номинативных единиц может быть нарушение правил дистрибуции слово образовательных средств, т. е. перенос этих средств из привычной для них предметно-понятийной сферы функционирования в другую, несвойственную им, по принципу контраста (чем более отдалены друг от друга указанные сферы в естественной картине мира, тем ощутимее экспрессивный эффект). Ср. узуальные и окказиональные наименования, используемые для эмоционально-оценочной характеристики человека: сент!еро "букв.: вышохиватель", х!енсеро/х 1 енчеро (букв.: колотель). Суффикс -ро служит обычно для образования названий орудий груда.

Индивидуально-художественное словотворчество, создание номинативных единиц "на случай", дня единичного употребления в конкретном фрагменте текста составляет особый аспект экспрессивного словообразования. В работе на конкретных примерах показано, что для этого аварский язык располагает разнообразными возможностями.

Параграф "Тропы как средства экспрессивной номинации" посвящен описанию средств словесной образности но традиционно принятой в лингвостилистике схеме. Последовательно проводится мысль, что средства косвенной номинации, в том числе — тропы, чрезвычайно характерны для народно-разговорной речи и поэтому трактовать их исключительно как явления поэтического языка неправомерно. С учетом того, что в работах С.Хайбуллаева дан обстоятельный литературоведческий анализ тропов на материале аварской поэзии, в реферируемой диссертации они описываются предельно лаконично и только с позиций лингвостилистики.

В параграфе "Стилистические ресурсы фразеологии" на

и

обширном материале, извлеченном из словарей и художественных текстов, раскрывается образно-экспрессивный и эмоционально-характеризующий потенциал аварских фразеологизмов. Особо отмечается разговорная окрашенность большинства из них.

Для современного аварского языка характерна богатая синонимика фразеологизмов, благодаря чему говорящий имеет возможность варьировать, по тем или иным стилистическим соображениям, способы экспрессивно-образной номинации одного и того же предмета, признака, действия, состояния. Простейший случай синонимии фразеологизмов представлен вариативностью их компонентного состава, причем чередующиеся компоненты могут быть синонимами (рек 1 ель гьиз гьеч!ев — рак!алда хъублъи гьеч!ев "не имеющий в душе грязи, т. с. доверчивый, простодушный") или несинонимами из одной предметно-тематической области (к! ал бог! ое тезе "букв.: оставить рог для хлеба" — к!ал гьац!уе тезе "букв.: оставить рот для меда"; оба фразеологизма имеют фамильярно-разговорную окраску и употребляются в значении "придержать язык"). Это примеры полного, или абсолютного, совпадения семантико-стнлисгических свойств фразеологических единиц, вследствие чего они взаимозаменнмы в любом (прозаическом) контексте. Другую, более интересную в стилистическом плане,разновидность фразеологической синонимии, возникающей при замене одного компонента устойчивого образного выражения другим, составляют фразеологические единицы, различающиеся оттенками значения. Например, приведенный ниже ряд соматических фразеологизмов (базовый элемент образной конструкции — слово квер "рука") имеет значение "щедрый": квер биччарав "(человек) с открытой рукой" — квер г!ат!идав "(человек) с широкой рукой"- квер ц!алтарав "(человек) с отвисшей (от приготовленных подарков) рукой". Здесь первые два выражения являются полными синонимами и противостоят в семантическом плане последнему члену ряда, который выражает тот же признак более интенсивно, как бы добавляя сему "очень" к этому общему для всего синонимического ансамбля значешпо. Ср. также: квер шаиакъатав "(человек) с рукой наградной".

Анализируются способы усиления коммуникативно-экспрессивной действенности ФЕ путем: а) синонимического повтора, часто — в параллельных синтаксических группах; б) звуковой инструментовки текста, когда в ближайшем контекстном окружении ФЕ выступает слово, связанное с одним из ее компонентов запоминающейся звуковой перекличкой; в) творческого

преобразования структуры и материального состава ФЕ; г) создания семантической двуплановостп ФЕ, когда она допускает в тексте как переносно-метафорическое, так и "буквальное" осмысление.

Раздел "Грамматическая стилистика" — самый большой в работе, что соответствует богатству и разнообразию в аварском языке соотносительных синонимических грамматических средств, дифференцируемых по признаку коммуникативно-стилистической значимости в речевой практике. В сфере грамматики коннотации менее распространены и не столь эффектны, как в словарном составе языка. Экспрессивные явления на грамматическом уровне связаны скорее с особой техникой отбора и чередования морфологических форм и синтаксических структур, а не с их узуальными стилистическими характеристиками.

Этот раздел членится на 12 параграфов. Параграф "Синонимия утвердительных и отрицательных форм глагола" содержит наблюдения и обобщения, касающиеся необычайной активности средств отрицания в аварском языке и семантико-стилистической их нагрузки в речи. В центре внимания здесь — вопрос о семантико-стилистическом статусе высказываний с двойным отрицанием. Они чрезвычайно распространены в речевом обиходе, типологически разнообразны и относятся к экспрессивному фонду средств языкового выражения. Номинативно-предметный смысл высказываний, содержащих двойное отрицание, равен предметному смыслу высказываний с тем же лексическим составом, но без средств отрицания: Гьееие кумек гьабила нижеца "Мы ему поможем" — Гьееие кумек гьабич 1 ого теларо нижеца "Мы ему помощь не оказанной не оставим". Различия между этими предложениями — стилистического порядка. Во-первых,- предложения второго типа более ожидаемы в разговорной речи. Во-вторых, они эмфагичны, эмоционально окрашены, более ориентированы на адресата речи в том отношении, что в них заложено суггестивное начало: адресат не должен думать, что иное возможно.

В одной и тон же предметной обстановке речи можно побудить адресата к совершению определенных действий, используя для этого как узуальную императивную форму глагола, так и конструкцию с двойным отрицанием : Вач1а "Приходи" — Вач1инч1ого ч!оге "Не оставайся, не придя": Гьабе "Сделай" —Гьабич I ого тоге "Не оставляй, не сделав". Императивные обороты второго типа разговорно окрашены и используются в тех случаях, когда говорящий хочет придать большую настойчивость и категоричность своей просьбе или требованшо.

йо

Рассматриваются и другие вопросы, связанные с экспрессивно-стилистической ролью средств отрицания, выступающих при глагольных формах.Часто эти средства выполняют в речи э тикетную функцию, например в составе псевдовопросительных предложений. Разнообразны возможности синонимического варьирования семантики н стилистической окраски высказываний на почве взаимодействия средств отрицания с лексическими антонимами и интонационно-синтаксическими явлениями. Все эти процессы способствуют значительному расширению номинативных и выразительных возможностей языка, усиливая в нем, с одной стороны, синонимическую базу для передачи инвариантного предметно-логнческого содержания, а с другой — создавая возможности для эмоционально-экспрессивной нюансировки текста.

В параграфах "Транспозиция времен" и "Транспозиция наклонений" показано, что номинатнвно-выразнтельныевозможности аварского глагола обеспечиваются не только причудливой разветвленноегыо его словоизменительных парадигм, но и явлениями функционального переноса по типу транспозиции. В диссертации приведена обширная типология приемов экспрессивного переосмысления указанных категорий. В ней особого внимания заслуживают примеры грамматической образности, основанной на контрастном сближении прямых и переносных значений. Выразительный контраст глагольных форм прошедшего и общего времени, соотнесенных с планом прошедшего, имеет место в следующем стихотворном фрагменте:

Хьвадана, ургьана, сардаз кьижйч!о -Pari и бач!унаро, маг1у бач!уна "Ходил, размышлял, не спал ночами — / Слово не идет, слеза идет" (Р.Х1.).

Грамматическим формам также свойственна изобразительная функция, а семантические переносы в сфере грамматических категорий пе менее распространены, интересны и стилистически значимы, чем традиционно изучаемые в этом аспекте средства словесной образности и фигурального синтаксиса. Возможность переносного употребления глагольных форм, в том числе и тех, которые служат для маркировки модальности (наклонений), существенно увеличивает коммуникативные н выразительные ресурсы этой части речи. Важно отметить и другое: экспрессивность в данном случае — синтагматического плана, она возникает непосредственно в акте речи, в момент построения вербального сообщения, причем экспрессивную окраску получает при

этом явление языка, которое относится к самому высокому уровню обобщения и моделирования языковой семантики и по этой причине, казалось бы, начисто исключает возможность какой-либо ее связи с явлениями чувственной образности, речевой выразительности.

Транспонированное употребление грамматических форм весьма частотно в обиходаойразговорнойречи; ср. стилизацию разговорности в художественной прозе: "Нечезабич1ого толебани дуца гьагьаб жеги м ихъи да х 1 ур ч 1 в ач I еб лъим ер " " Ты бы не приводил в смущение м а лого ребенка" (Г1.-Х1.Ш.). Интенции робкой просьбы, увещевания или ненавязчивого совета привносит форма сослагательного наклонения, когда она употребляется вместо повелительного, или же говорящий прибегает к ней по соображениям вежливости.

В параграфе "Синонимия сказуемых, выраженных фшштиой формой глагола и причастием" отмечается, что аварскому языку свойственно широкое, многоцелевое использование причастий в коммуникативно-речевых процессах. Важнейшей стилистической особенностью аварских причастий является то, что они одинаково частотны в различных функциональных типах речи. Этим аварский язык отличается, например, от русского, в. котором причастия употребляются по преимуществу в книжных типах текстов.